Page 323 - Рассказы

Говорил, что будешь отказываться, а сам первый и полез на индейку, а? Это что ж такое?
Рыбой я тебя не кормил? Супом и котлетами не кормил? Думал, до горла ты набит, ухаживал
за тобой, как за первым человеком, а ты вон какая свинья? Уже все гости, было, отказались, а
ты тут, каналья, вот так и выскочил, а?
Степа шел за ним, прижимая костлявую руку к груди, и говорил плачущим голосом:
– Дядечка, но ведь вы не предупредили, что индейка с каштанами будет! Зачем вы
умолчали? А я этих каштанов с индейкой никогда и не ел… Поймите, дядечка, что это не я, а
каштаны погубили индейку. Я уж совсем было отказался, вдруг слышу: каштаны! каштаны!
– Вон, негодяй! Больше и носу ко мне не показывай.
Дядя выхватил из Степиной руки обгрызанную ногу и злобно шлепнул ею Степу по
щеке:
– Чтоб духом твоим у меня не пахло!!
– Дядя, вы насчет же ботинок говорили…
– Что-о-о-о??! Марина, проводи барина! Пальто ему!

* * *

Втянув шею в плечи, стараясь защитить от холода ветхим, коротким воротничком
осеннего пальто свои большие оттопыренные уши, шел по улице Степа. Снег, лежавший
раньше толстым спокойным пластом, вдруг затанцевал и стал, как юркий бес, вертеться
вокруг печального Степы… Руки, не прикрытые короткими рукавами пальто, мерзли, ноги
мерзли, шея мерзла…
Он шел, уткнув нос в грудь, как журавль, натыкаясь на прохожих, и молчал, а о чем
думал – неизвестно.

ЭКСПЕДИЦИЯ В ЗАПАДНУЮ ЕВРОПУ САТИРИКОНЦЕВ: ЮЖАКИНА,
САНДЕРСА, МИФАСОВА И КРЫСАКОВА
Повесть

…И в то же время мы устраивали «сатириконские балы», ухитряясь в неделю
записывать декоративные полотна во всю величину Дворянского собрания, устраивали
вечера, юмористические лекции, выставки карикатур, совершали «образовательные»
экспедиции за границу и выпускали книги.
Поверит ли кто-нибудь, что нами за эти пять лет, совместно с М. Г. Корнфельдом,
было выпущено на рынок свыше двух миллионов книг.
Не верится? Увы… Цифра эта точна.
Это уже сделано. Это позади.
А если бы пять лет тому назад пришел какой-нибудь провидец и сказал бы: «Господа!
Вы должны за пять лет сделать следующее:
1. Составить 300 номеров журнала.
2. Выпустить 2 000 000 книг.
3. Писать пьесы, декорации к ним, устраивать выставки, балы, над которыми возни
2–3 месяца, колесить по Европе, негодовать, возмущаться, бороться с цензурой и сверх
всего этого – обязательно сохранять хорошее, ровное расположение духа, без которого
„веселая“ работа немыслима».
Если бы все это сказал нам пять лет тому назад провидец, каждый из нас выслушал
бы его, молча повернулся спиной, выбрал бы по крепкой, прочной веревке – и сразу
освободился бы и от книг, и от журнала, и от всего другого. Теперь все это позади. Хорошо!
А. Т. Аверченко. Мы за пять лет.
1913 г.