Page 120 - Сахалинские робинзоны

четыре рябчика убиты умело – перья не обрызганы кровью, и
похожи они на пеструю дикарскую оборку вокруг пояса. Мо-
жет, только глаза, карие, с выпуклыми синеватыми белками,
внимательные и чуть грустные, как бы все-все понимающие,
напоминали: женщина-то хоть и таежница, а городская и, по-
жалуй, с высшим образованием.
Ну да, рука у нее «трудовая», и тряхнула она по-мужски, не
улыбнулась снисходительно, услышав Савкино имя, назвала
себя Анной Алексеевной и тут же прибавила:
– Должности, правда, кроме той, за которую деньги полу-
чаю, не имею. Президент обделил. Говорит: будь просто жен-
щина.
– Вон она перехватила, – сказал Мишка-Волнодер, указав
на Люсю.
– Немножко завидно, признаюсь: Син-Зел...
– Мы вам придумаем! – бросив ворошить куски рыбы в ко-
телке, резко выпрямилась Люся. – Ребя, давайте что-нибудь
красивое, а?
– У меня есть, – качнулся, но не отвел взгляда от костра
Кир-Опреснитель. – Хозяйка Тишины на Тунайче. Сокращен-
но Хоз-Тиш... Нет, нехорошо… Если с вашим именем и Туна-
йчей... Ан-Тиш-Ту получается.
– Молодец, Кира! Вы согласны, Анна Алексеевна? Здорово
придумал!
– Как коллектив... Обсудим на общем заседании в присут-
ствии Президента. Только это... «Ан», «Ту» самолеты напо-
минают...
– И пусть! Они гремят, а вы им будто говорите: «Ан, тише,
Ту, тише». Или берите себе Син-Зел, поменяемся.
Анна Алексеевна засмеялась наконец и смеялась охотно,
искренне, до светлых слезинок в глазах, так, подумалось Сав-
ке, может смеяться человек, не привыкший подхихикивать в
угоду говорящему. Затем она спросила, присев опять на чур-
бак возле костра:
– Ушица у вас скоро будет?
Люся сходила к воде, протерла песком миски и принялась
разливать варево, приготовленное из лосося, камбалы, ко-

118