Page 190 - Избранное

Целых четырнадцать месяцев просидел Левин в царской тюрьме.
Он сидел в маленькой полутемной одиночной камере. Железная койка, стол и
табуретка — вот все, что там было.
Другой человек на месте Ленина целые бы дни плакал и страдал в этой камере. Но не
такой человек был Ленин.
Он и в этой камере целые дни работал.
Он утром делал гимнастику и потом начинал писать книгу. Он тут писал
революционную и очень нужную книгу: "Развитие капитализма в России". Вернее, он
собирал тут материалы для этой книги, делал заметки, выписки и так далее. И, кроме того,
писал письма с революционными поручениями и программу партии.
Все это писать в тюрьме было не таким уж простым делом.
Родные имели право присылать арестованному книги. И вот тогда Ленин стал писать на
этих книгах. А надо было так писать, чтобы никто в тюрьме не догадался, что в книге
что-нибудь написано. Потому что в тюрьме проверяли все книги, перед тем как отдать
родственникам. И если видели, что в книге хоть одно революционное слово написано, эту
книгу сжигали.
А революционеры знали, что можно писать молоком.
Если на бумаге написать молоком, то решительно ничего не видно.
А для того, чтобы прочесть написанное, надо было прогреть эту бумагу на лампе или
на свечке, и тогда молоко начинает темнеть, на бумаге выступают коричневые буквы и все
можно прочесть, что написано.
Вот Ленин так и писал: на полях книги и между строчками. А родные его об этом
знали. И когда получали обратно книгу, грели каждый листик на лампе, читали и
переписывали.
Так работал Ленин в тюрьме.
Но и для такой работы приходилось быть очень осторожным. Если надзиратель
тюрьмы увидел бы, что он так писал, тогда ему было бы плохо. Тогда и молоко перестали бы
ему давать, как больному. И как-нибудь жестоко наказали.
А надзиратель очень часто заходил в камеру. Или же подглядывал в дверное окошечко,
что делает арестованный.
Тогда Ленин придумал такую вещь. Он из хлеба делал маленькие чернильницы,
наливал туда молоко и макал туда перышко. И так писал.
Вот однажды надзиратель тихонько поглядел в дверное окошечко и видит странную
картину: Ленин пишет на полях книги.
Надзиратель быстро открыл двери, вошел в камеру и говорит:
— Вы попались. По-моему, вы сейчас что-то на полях книги писали.
Надзиратель смотрит в книгу — нет, видит: книга чистая. Надзиратель хочет взять
чернильницу, но в этот момент Ленин сам берет свою чернильницу и спокойно кладет ее в
рот. И жует ее.
Надзиратель говорит:
— Что вы делаете? Вы чернильницу кушаете!
Ленин говорит:
— Вы, кажется, ослепли. Это не чернильница, а хлеб. И вот я его кушаю.
Надзиратель посмотрел: действительно хлеб. Думает:
"Наверно, у меня испортилось зрение. Мне показалось, что он чернильницу кушает".
И с этими мыслями надзиратель ушел. А Ленин моментально сделал из хлеба другую
чернильницу, налил гуда молока и опять стал писать.
И всякий раз, когда приходил надзиратель, Ленин спокойно брал свою чернильницу и
тут же съедал ее. И это было даже вкусно, потому что это был хлеб с молоком.
Когда Ленин вышел из тюрьмы, он, смеясь, сказал своим родным и знакомым:
— Знаете, однажды мне не повезло, и за два часа пришлось мне съесть шесть