Page 26 - Белолобый

Уже рассвело и взошло солнце, засверкал

кругом снег, а он всё стоял поодаль и лаял.
Волчата сосали свою мать, пихая её лапами
в тощий живот, а она в это время грызла
лошадиную кость, белую и сухую; её мучил
голод, голова разболелась от собачьего лая,
и хотелось ей броситься на непрошеного
гостя и разорвать его.
Наконец щенок утомился и охрип; видя,

что его не боятся и даже не обращают на
него внимания, он стал несмело, то приседая,
то подскакивая, подходить к волчатам. Теперь,
при дневном свете, легко уже было рассмот-
реть его. Белый лоб у него был большой, а
на лбу бугор, какой бывает у очень глупых
собак; глаза были маленькие, голубые, туск-

лые, а выражение всей морды чрезвычайно
глупое. Подойдя к волчатам, он протянул
вперёд широкие лапы, положил на них мор-
ду и начал:
— Мня, мня... нга-нга-нга!..
Волчата ничего не поняли, но замахали
хвостами. Тогда щенок ударил лапой одного
волчонка по большой голове. Волчонок тоже

ударил его лапой по голове. Щенок стал к
нему боком и посмотрел на него искоса,
помахивая хвостом, потом вдруг рванулся с
места и сделал несколько кругов по насту.
Волчата погнались за ним, он упал на спину
и задрал вверх ноги, а они втроём напали
на него и, визжа от восторга, стали кусать

его, но не больно, а в шутку. Вороны сидели

24