Page 91 - Евгений Онегин
P. 91

Девицы в комнатах Татьяны
                                         И Ольги все объяты сном.
                                         Одна, печальна под окном
                                         Озарена лучом Дианы,
                                         Татьяна бедная не спит
                                         И в поле темное глядит.


                                                              III


                                         Его нежданным появленьем,
                                         Мгновенной нежностью очей
                                         И странным с Ольгой поведеньем
                                         До глубины души своей
                                         Она проникнута; не может
                                         Никак понять его; тревожит
                                         Ее ревнивая тоска,
                                         Как будто хладная рука
                                         Ей сердце жмет, как будто бездна
                                         Под ней чернеет и шумит…
                                         «Погибну, – Таня говорит, —
                                         Но гибель от него любезна.
                                         Я не ропщу: зачем роптать?
                                         Не может он мне счастья дать».


                                                              IV


                                         Вперед, вперед, моя исторья!
                                         Лицо нас новое зовет.
                                         В пяти верстах от Красногорья,
                                         Деревни Ленского, живет
                                         И здравствует еще доныне
                                         В философической пустыне
                                         Зарецкий, некогда буян,
                                         Картежной шайки атаман,
                                         Глава повес, трибун трактирный,
                                         Теперь же добрый и простой
                                         Отец семейства холостой,
                                         Надежный друг, помещик мирный
                                         И даже честный человек:
                                         Так исправляется наш век!


                                                               V


                                         Бывало, льстивый голос света
                                         В нем злую храбрость выхвалял:
                                         Он, правда, в туз из пистолета
   86   87   88   89   90   91   92   93   94   95   96