Page 43 - Корсар

«Наш Конрад! Конрад!» — с палубы гремит,
И дисциплина крик не заглушит!
С восторгом все и с гордостью глядят,
Как всходит вновь на свой корабль пират;
В любой улыбке блещет торжество;
Всем хочется в объятьях сжать его.
А он, забыв несчастный свой поход,
Как вождь, привет им гордо отдает,
Ансельмо руку жмет он — и опять
Готов сражаться и повелевать!

XVI

Порыв утих; всех втайне мучит стыд,
Что не был силой атаман отбит:
Все ждали мести. А узнай они,
Что женщина свершила в эти дни
Стать ей царицей: им была всегда
Разборчивость надменная чужда.
Перед Гюльнар они столпились в ряд,
С улыбкой вопрошающей глядят;
Она слабее женщин и сильней,
И знает кровь — и все же робость в ней|
На Конрада она с мольбой глядит
И, на лицо спустив чадру, молчит;
Скрестив ладони, кротко ждет она:
Раз он спасен, судьба ей не страшна.
Хоть все в ней буйно: ненависть и дрожь,
Добро и зло, любовь, коварство, нож
В ней женщина не исчезала все ж!

XVII

И дрогнул Конрад: гнусно дело рук.
Но грешница жалка в минуты мук.
Нет слез таких, чтоб грех ее омыть,
И небу должно суд над ней творить.
Свершилось! Пусть вина тяжка — он знал:
Лишь для него ту пролил кровь кинжал,
И принесла его свободе в дар
Все на земле, все в небесах Гюльнар!
Потупиться ее принудив, взор
К рабыне черноокой он простер;
Совсем иной теперь была она:
Робка, слаба, смиренна и бледна,
И в этой смертной бледности — багрец,
Кровавый след запечатлел мертвец!
Он руку взял, дрожит (теперь!) рука,