Page 138 - Собранние сочинений

Баранчевскому в деревню, это всего семь верст от города, там и обвенчаемся, а завтра в город.
(Садится подле нее.)
Авдотья Максимовна . Конечно, Виктор Аркадьич, я люблю вас и готова для вас
сделать все на свете, да зачем же вы меня увезли насильно? Тятенька теперь меня хватится… и
беда моя просто… Что он подумает?.. С какими глазами я к нему покажусь?..
Вихорев . Послушай, мой друг! Ты сама мне говорила, что Максим Федотыч согласен;
так за что же он будет сердиться? Я тебе скажу откровенно, я тебя увез потому, что у меня был
тут свой расчет. Я знаю, что старики упрямы; нынче он согласен, а завтра, пожалуй,
заупрямится, как лошадь. Ну, что ж хорошего?.. А уж как дело-то сделано, так назад не
воротишь.
Авдотья Максимовна . Виктор Аркадьич! я с вами и в огонь и в воду готова, только
пустите меня к тятеньке; я еще теперь приду во-время. А вы завтра приезжайте к нам.
Вихорев . Ни за что, душа моя! Нет, уж я так глуп не буду; уж я теперь с тобой не
расстанусь, благо мне случай помог!
Авдотья Максимовна плачет.
Полно плакать-то, перестань! Так-то ты меня любишь!..
Авдотья Максимовна . Я вас люблю, видит бог, люблю!.. (Привстает, обнимает и
целует его.) Голубчик, Виктор Аркадьич, что хотите со мной делайте, только пустите к
тятеньке.
Вихорев . Полно, перестань! Это дело невозможное, об этом и говорить нечего. (Встает
и ходит по комнате, Авдотья Максимовна плачет.) Что ж это лошадей не дают? Это
ужасно!.. Ну, об чем ты плачешь, скажи?.. (Напевает.)

Ах, об чем ты проливаешь
Слезы горькие тайком
И украдкой утираешь
Их кисейным рукавом?..

Авдотья Максимовна . Вам, я вижу, Виктор Аркадьич, ничего меня не жалко.
Вихорев . Жалеть-то нечего: все это вздор и пустяки.
Авдотья Максимовна . А тятенька-то?..
Вихорев . Что ж тятенька! Посердится, да и перестанет, велика важность!.. Ты мне
лучше расскажи, как ты его уговорила, вот это интересно знать. Давеча он на меня зарычал,
как медведь!
Авдотья Максимовна . И сама не знаю, как у меня духу достало. Говорю ему прямо, что
люблю вас, и не помню себя, и не знаю, как выговорила. Потом уж и не слышу, что он говорит;
твержу только одно, что умру, что без вас жить не могу.
Вихорев . Вот любовь! вот любовь! Да я тебя расцелую за это. (Целует ее.)
Авдотья Максимовна (тихо) . Любишь меня?..
Вихорев . Люблю, люблю!
Авдотья Максимовна . Ненаглядный ты мой! Радость, жизнь моя! Куда хочешь с
тобой! Никого я теперь не боюсь и никого мне не жалко. Так бы вот улетела с тобой
куда-нибудь. (Обнявши его, смотрит ему в глаза.) Какой ты хорошенький! я таких и не
видывала… точно нарисованный! (Говорит с расстановкой.) Знаешь, что! Давай жить здесь
все вместе с тятенькой! Точно бы жила я, как в раю. А то уедешь далеко… тятеньки нет…
скучно будет без него.
Вихорев . Ну, об этом после поговорим. Ты мне расскажи, как ты тятеньку-то уговорила!
Авдотья Максимовна . Ну, вот слушай: начал он меня бранить, так бранить, так
бранить… Я в слезы… Иди, говорит, за Бородкина, вот тебе жених; а об этом и думать не
смей, а то, говорит, я тебя и знать не хочу. У меня так к сердцу подкатило, стало в глазах
темнеть, темнеть… Тут уж я и не помню ничего, как стояла, так и упала.
Вихорев . Вот народ-то! Однако что же это лошадей!.. Степан!