Page 157 - Собранние сочинений

набраться. Опять же я такой прекрасный молодой человек, а еще свету не видывал, в частном
доме не ночевывал. Надобно до всего дойти! Первое дело, оделся франтом, знай, дескать,
наших! То есть такого-то дурака разыгрываю, что на редкость! Сейчас, разумеется, по
трактирам… Шпилен зи полька, дайте еще бутылочку похолоднее. Приятелей, друзей
завелось, хоть пруд пруди! По театрам ездил…
Митя . А ведь это, должно быть, Любим Карпыч, очень хорошо в театре представляют.
Любим Карпыч . Я все трагедию ходил смотреть, очень любил, только не видал ничего
путем и не помню ничего, потому что больше все пьяный. (Встает.) «Пей под ножом
Прокопа Ляпунова!» (Садится.) Таким-то п□□бытом деньжонки все я ухнул;
что осталось, поверил приятелю Африкану Коршунову на божбу да на честное слово; с ним же
я пил да гулял, он же всему беспутству заводчик, главный заторщик из бражного, он же меня и
надул, вывел на свежую воду. И сел я как рак на мели: выпить не на что, а выпить-то хочется.
Как тут быть? Куда бежать, тоску девать? Продал платье, все свои модные штуки, взял
бумажками, разменял на серебро, серебро на медные, а там только пшик, да и все тут!
Митя . Как же вы жили, Любим Карпыч?
Любим Карпыч . Как жил? Не дай Бог лихому татарину. Жил в просторной квартире,
между небом и землей, ни с боков ни сверху нет ничего. Людей стыдно, от свету хоронишься,
а выйти на Божий свет надобно: есть нечего. Идешь по улице, все на тебя смотрят… Все
видели, какие я штуки выделывал, на лихачах с градом закатывал, а теперь иду оборванный да
обдерганный, небритый… Покачают головами, да и прочь пойдут. Страмота, страмота,
страмота! (Сидит повеся голову.) Есть ремесло хорошее, коммерция выгодная — воровать.
Да не гожусь я на это дело — совесть есть, опять же и страшно: никто этой промышленности
не одобряет.
Митя . Последнее дело!
Любим Карпыч . Говорят, в других землях за это по талеру плотят, а у нас добрые люди
по шеям колотят. Нет, брат, воровать скверно! Это штука стара, ее бросить пора… Да ведь
голод-то не тетка, что-нибудь надобно делать! Стал по городу скоморохом ходить, по
копеечке собирать, шута из себя разыгрывать, прибаутки рассказывать, артикулы разные
выкидывать. Бывало, дрожишь с утра раннего в городе, где-нибудь за углом от людей
хоронишься да дожидаешься купцов. Как приедет, особенно кто побогаче, выскочишь,
сделаешь колено, ну и даст, кто пятачок, кто гривну. Что наберешь, тем и дышишь день-то,
тем и существуешь.
Митя . Вы бы лучше, Любим Карпыч, к брату ехали, чем так жить-то.
Любим Карпыч . Нельзя, втянулся. Эх, Митя, попадешь на эту зарубку — не скоро
соскочишь. Да ты не перебивай, твоя речь впереди. Ну вот слушай! Простудился я в городе —
зима-то стояла холодная, а я вот в этом пальтишке щеголял, в кулаки подувал, с ноги на ногу
перепрыгивал. Свезли меня добрые люди в больницу. Как стал я выздоравливать да в рассудок
приходить, хмелю-то нет в голове — страх на меня напал, ужасть на меня нашла!.. Как я жил?
Что я за дела делал? Стал я тосковать, да так тосковать, что, кажется, умереть лучше. Так уж
решился, как совсем выздоровею, так сходить Богу помолиться да идти к брату, пусть возьмет
хоть в дворники. Так и сделал. Бух ему в ноги!.. Будь, говорю, вместо отца! Жил так и так,
теперь хочу за ум взяться. А ты знаешь, как брат меня принял! Ему, видишь, стыдно, что у
него брат такой. А ты поддержи меня, говорю ему, оправь, обласкай, я человек буду. Так нет,
говорит, — куда я тебя дену. Ко мне гости хорошие ездят, купцы богатые, дворяне; ты,
говорит, с меня голову снимешь. По моим чувствам и понятиям мне бы совсем, говорит, не в
этом роду родиться. Я, видишь, говорит, как живу: кто может заметить, что у нас тятенька
мужик был? С меня, говорит, и этого стыда довольно, а то еще тебя на шею навязать. Сразил
он меня, как громом! С этих-то слов я опять стал зашибаться немного. Ну да, я думаю, Бог с
ним, у него вот эта кость очень толста. (Показывает на лоб.) Ему, дураку, наука нужна. Нам,
дуракам, не впрок богатство, оно нас портит. С деньгами нужно обращаться умеючи…
(Дремлет.) Митя, я полежу у тебя, мне соснуть хочется.
Митя . Прилягте, Любим Карпыч.