Page 51 - Краеведческий бюллетень

Интересно, на наш взгляд, письмо, подписанное группой нания в книге А. П. Чехова, который посетил Дербинское

колхозников сельскохозяйственной артели «20 лет ВЛКСМ» и спустя восемь лет?

других жителей района - местных старожилов, которые также Прежде чем попытаться ответить на эти вопросы, приведем

предлагали присвоить селу «название, соответствующее нашей еще одно, видимо самое интересное, письмо, с предложением

советской действительности». Конкретного предложения в пись­ об изменении названия Дербинское. В отличие от остальных

ме нет. Приведенные в нем исторические факты и характерис­ оно не коллективное —его автор коренной сахалинец Ф. И.

тику Дербина едва ли можно рассматривать как местные преда­ Забродин. Он предложил назвать село Чумаково, в честь уро­

ния. Дело не только в фактических неточностях, а в том, что на женца этого села Терентия Чумакова —участника борьбы за

восприятие событий сахалинской каторги здесь явно наложился советскую власть на Северном Сахалине, убитого японскими

определенный стереотип мышления и оценок. Возможно, этот интервентами в 1920 году.

стереотип сформировался под влиянием описаний фашистских Что же касается Дербина, то воспоминания Ф. И. Забродина,

концлагерей, но скорее всего здесь сказался страшный опыт несмотря на некоторые подробности, дают опять же не конкрет­

советского ГУЛАГа, приобретенный кем-то из авторов письма. ные факты, а некий обобщенный образ сахалинской тюрьмы

Опыт, тщательно скрываемый и нечаянно вырвавшийся в конца прошлого века. Здесь все: и непосильные «уроки» дрово-

неуклюжих строчках криком боли внезапно ожившей памяти. тасков, и телесные наказания, и отдача каторжных женщин
«Дербин был начальником тюрьмы заключенных в селе. замуж помимо их воли. Приводится, например, такая подроб­

Жестокость и произвол царили среди заключенных. Дербин ность: «У Дербина был заведен порядок —наказывать розгами,

имел звериную натуру. Он не считался ни с чем. За малейшую не считая ударов, сделанных палачом, находящимся «с левой

провинность и недопущение (так в тексте. —А. К.) он строго стороны». Таким образом, если было присуждено Дербиным

наказывал своих заключенных. Часто посылая на непосильный, дать 25 или 50 розог, то виновник получал 50-100 розог» [6].

изнуряющий труд людей, нс справившихся со своей работой, он Между прочим, при изучении архивного документа иногда

подвергал жестоким избиениям березовыми плетьми до полу­ отдельная деталь, какой-нибудь штрих стоят целого воза воспо­

смерти, пока из ран жертвы не покажется кровь, а затем минаний. В реальной жизни канцелярский служитель, испол­

заковывали в кандалы. Заставлял провинившихся каторжников, нявший обязанности эконома (по-современному - завхоза)

невзирая на время года, стоять голыми по 2—3 часа на улице — Рыковской тюрьмы, едва ли мог считаться вершителем судеб
будь то жестокий мороз или проливной дождь. каторжан. (По действовавшим правилам и законодательству

Больные и изнуренные непосильным трудом, каторжники не правом назначить наказание розгами обладали чиновники в

имели никакой медицинской помощи, нередко умирая от ранге не ниже смотрителя тюрьмы, а для наказания плетьми

побоев и болезней» [5J. необходимо было решение суда.) Но упоминания о якобы его

Что можно сказать по этому поводу. Безусловно, ссылка на привычке пороть арестантов по методу «левая не считается»

сахалинскую каторгу являлась тяжелейшим видом уголовного наводят на мысль о том, что, возможно, за этим стоит предание

наказания в царской России. Однако ни обширная историчес­ о жестокости какого-то реального исторического персонажа из

кая литература о Сахалине последней трети XIX века, ни числа служащих сахалинской каторги. Относится ли оно

периодическая печать того времени не оставили нам свидетельств непременно к Дербину? Едва ли это можно утверждать

подобных издевательств. Исключением, пожалуй, можно счи­ однозначно.

тать лишь нашумевшее «Онорское дело», события которого Сам Дербин был слишком малозаметной фигурой, и его имя

относятся к началу 90-х годов, когда прошло более десяти лет запечатлелось в истории главным образом лишь благодаря

после убийства Дербина. Не подтверждаются «свидетельства» названию селения да упоминанию в таком источнике, как

сахалинских старожилов и материалами по расследованию чеховский «Остров Сахалин». Между тем прошлое острова

убийства Дербина. Эти документы сохранились в государствен­ знает немало ярких и колоритных персонажей злодеев, оставив­

ном архиве Иркутской области. К их анализу мьт еще вернемся. ших по себе долгую и недобрую память.

И самое главное, если Дербин действительно был таким, каким Из того же Тымовского округа можно назвать Ф. П. Л ивина,

его описывают, ссылаясь на предания старожилов, то почему об служившего в 1884—1893 годах последовательно смотрителем

этом до сих пор не выявлено иных свидетельств, кроме упоми­ Дербинской, Рыковской, Александровской, Мало-Тымовской

48
49