Page 17 - Краеведческий бюллетень

Одолжил я этому страдальцу 25 рублей (билет из Хабаровска до Шах-
только благодаря уникальной и неповторимой природе края да историчес­
терска тогда стоил 13 рублей, тогда и пенсия 120 рублей была гарантом
ки сложившемуся менталитету диаспоры «сахалинцев».
обеспеченной старости ветеранам). Прошел месяц, квартал, год. Долг мне
Почему-то вспомнил в деталях одну встречу-историю с горняком из
не возвращают, и я, умиляясь своей простоте, забыл о нем.
п. Ударного, когда еще работал в профсоюзах. Мне необычайно везло в
Зоя Степановна Коновалова, управделами и секретарь приемной, как-
многочисленных перелетах самолетом. Я никогда не сидел из-за непогоды
то заходит какой-то необычной, с флиртом, походкой и со своеобразной
в аэропортах. Никогда, хотя отдельные поездки требовали по две-три пере­
улыбкой:
*
садки, пока доберешься до места, где тебе в командировочное удостовере­
- Валерий Иванович! К вам мужчина из Шахтерска на прием.
ние местная канцелярия поставит печать прибытия. Кроме одного случая.
Кстати, легендарная личность эта женщина из чиновников на Сахалине.
Пурга на о. Сахалине притормозила меня в г. Хабаровске, как и всех
В ее трудовой книжке было всего две записи: стрелок-радист 1943-1945
других очередного рейса из Москвы. Что такое в те, 80-е годы для пасса­
годов и управделами теркома угольщиков с 1945 года.
жиров был сервис этого аэропорта, большинство читателей, к счастью,
- Пусть заходит! Он что, пьяный? - задаю вопрос, судя по се особенно­
теперь не представляет. Тесное, грязное, холодное, всегда битком забитое
му поведению в ту минуту.
людьми помещение. Два буфета, в которых от стандартного аэрофлотов-
Председатель теркома профсоюза угольщиков принимал посетителей
ского пресного меню - курица, кефир и чай - тошнило самого голодного.
без всяких приемных дней и часов - когда кто придет. Такое было неписа­
Ни овощей, ни фруктов, ни соков. Естественно, распивать спиртные на­
ное правило в горном профсоюзе. Вскоре вваливается незнакомый креп­
питки или пиво запрещено! Зал ожидания в его теперешнем старом зда­
кий кряжистый небольшого роста мужик. В зеленой сетчатой рубашке-
нии, где располагались жесткие скамейки, обитые ободранным и рваным
теиниске и с такой же авоськой, в которой нахально торчали две бутылки
дерматином, всегда наполнялся женщинами с детьми, стариками и редки­
водки голяком, столько же пучков редиски и что-то жареное, завернутое в
ми мужиками с отмороженными глазами. В гостиницу аэропорта или
затекшую жиром газету.
города никогда не попадешь. Занята. Да и лучше не устраиваться - спать
-Здрасьте! Вы меня не помните? Ну, вы были у нас на шахте «Ударнов­
в пальто и шапке под двумя казенными одеялами, спасаясь от холода,
ская», выступали...
оказывается, хуже, чем вообще не спать. В те годы тепла в домах хабаров­
- А, это ты, дружок-горнячок, занял у меня «червертачок» и год мол­
чан почти не было. Да и уехать было нельзя. Объявления о задержке рей­
чишь, а не сверчок? - перебил я, вспомнив его «визитную карточку».
са передавались каждые 3-4 часа. Так вот, на вторые сутки моего мытар­
- Вы меня извините! С ребятами из бригады раза три передавал вам долг.
ства обратил внимание: парень в основательной болоньсвой куртке с теп­
Но они не успевали зайти к вам, - искренне извинялся шахтер. - Вот Татьяна,
лой подстежкой, сидящий на подоконнике возле входа в почтовое отделе­
жена моя, заставила взять отпуск на зри дня без содержания. Прилететь в
ние аэровокзала, каждый раз, когда я завершал очередной цикл ненавист­
Южный да отблагодарить вас. Наказала отблагодарить по-человечески.
ного, но необходимого мне кругооборота по аэровокзалу - сидеть было
В моем кабинете он уже чувствовал себя как в лаве или дома. Продол­
негде, внимательно разглядывал меня, долго провожал вслед взглядом.
жая материть необязательных друзей, что не передали мне долга, он со
Не выдержав неожиданного внимания, спрашиваю его: «Товарищ! Тебе
всеми подробностями рассказывал, как долетел тогда до дома, как ревели
ч го-то от меня надо?»
его родные при встрече, считая совсем пропавшим, как отвозила скалкой
- Вы не из «Сахалинугля»? - радостно, удивившись, ответил на мое
жена Татьяна (видимо, от радости), одновременно распечатывая бутыл­
внимание пассажир.
ку. Налил водку в два стакана, которые стояли с графином воды на при­
- Да, я работал в «Сахалинугле».
ставном столике. Выпить же с ним в рабочее время я не мог. В те годы
- А Вы не помните меня? Вы же выступали у нас на раскомандировке,
обком КПСС периодически раскручивал кампанию, чтобы начальствен­
на шахте «Ударновская». Я сидел в шестом ряду, - с надеждой, которая
ный народ не то что не пил, а даже не выпивал в рабочее время. Как
расшифровывалась мгновенно, говорит мужик.
правило, и не пили. Но кто-то когда-то все же попадал чуть поддатым на
- Ты вообще-то нормальный? Вас гам было человек 200, и все в спецов­
глаза инструктору обкома КПСС или. не дай бог, более высоким руково­
ке! Разве мог я запомнить всех? У тебя, наверное, деньги закончились?
дителям. Тогда непременно заседало бюро ОК КПСС. Провинившегося
- Выручите, пожалуйста, рублей 25! Я вам, как прилечу в Шахтерск,
отлучали от должности, а то и от КПСС. Всем другим - хорошая наука.
сразу же верну! Сразу! - попросил бедолага.
На все мои отказы выпить с ним Николай, так звали этого шахтера, был
- Пропил все в «Аквариуме» (ресторан в аэропорту), шахтер? - улыба­

юсь я. непреклонен:
- Валерий Иванович! Татьяна сказала, чтоб я рассчитался с вами по-
- Точно, в «Аквариуме». Вроде оставлял на дорогу, а осталось три руб­

ля с мелочью. человсчсски. Я отпуск взял специально. И редиска свежая!

14 15