Page 113 - Земли родной многоголосье

сволочи в большую. Но переход еще не завершился. То
есть восемнадцати еще нет. А желания уже есть. В част-
ности, машину водить. Водит он хорошо. Я научила. Все-
го один нейродермит и два гипертонических криза. И
мальчик машину водит. С одной стороны, кто ее сейчас не
водит? Этим японским машинам скажи, куда тебе надо –
они сами отвезут. Но с другой стороны, прав-то все равно
еще нет. Поэтому мое тело извлекают из-под пледа. Сажа-
ют на переднее сиденье и привязывают ремнем. Чтобы не
смылась. И едут куда хотят. И сажают на заднее сиденье
кого хотят: девочек, мальчиков, собачек. Однажды попу-
гайчиков в клетке везли. Спасибо, хоть не удава.
А я-то на что? А я являюсь символом добродетели.
Показателем респектабельности. Олицетворением зако-
нопослушности. Сижу. Делаю умное лицо. Опять же не
пьяная. И документы на машину у меня имеются. И права
в порядке. Так что сижу я на случай, если вдруг внезапно
выскочит гаишник. У меня и легенда наготове: нечаянный
приступ чего-то там. Слава богу, сын в машине оказался.
А то бы до больницы не доехали. Плановых гаишников
мы не боимся. Посты всем известны. А если стоят где-ни-
будь, так у нас антирадар есть. Он нам пи-пи-пи, мы сра-
зу останавливаемся. И меняемся местами на обочине. И
дальше едем все такие невинные-невинные.
Вы скажете – я не вполне нормальная. Зачем же так ре-
бенка баловать? А я вам отвечу: это мера вынужденная.
Раньше мне и в голову такое бы не пришло. Я все-таки
женщина нервная. И не в моем возрасте из себя камикад-
зе на переднем сиденье изображать. Но однажды в нашей
школе такой случай произошел. У двух учительниц сы-
новья в десятом классе учились. Все такие послушные.

111