Page 3 - Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями

Но тут вдруг кто-то отвесил ему такую затрещину, что сетка выпала у него из рук, а сам
он кубарем откатился в угол.

2

С минуту Нильс лежал не двигаясь, потом кряхтя и охая, встал.
Гнома уже и след простыл. Сундук был закрыт, а сачок висел на своем месте — рядом с
отцовским ружьем.
«Приснилось мне все это, что ли? — подумал Нильс. — Да нет, правая щека горит,
словно по ней прошлись утюгом. Это гном так меня огрел! Конечно, отец с матерью не
поверят, что гном побывал у нас в гостях. Скажут — все твои выдумки, чтобы уроки не
учить. Нет, как ни верти, а надо опять садиться за книгу!»
Нильс сделал два шага и остановился. С комнатой что-то случилось. Стены их
маленького домика раздвинулись, потолок ушел высоко вверх, а кресло, на котором Нильс
всегда сидел, возвышалось над ним неприступной горой. Чтобы взобраться на него, Нильсу
пришлось карабкаться по витой ножке, как по корявому стволу дуба. Книга по-прежнему
лежала на столе, но она была такая огромная, что вверху страницы Нильс не мог разглядеть
ни одной буквы. Он улегся животом на книгу и пополз от строчки к строчке, от слова к
слову. Он прямо измучился, пока прочел одну фразу.
— Да что же это такое? Так ведь и к завтрашнему дню до конца страницы не
доберешься! — воскликнул Нильс и рукавом отер пот со лба.
И вдруг он увидел, что из зеркала на него смотрит крошечный человечек — совсем
такой же, как тот гном, который попался к нему в сетку. Только одет по-другому: в кожаных
штанах, в жилетке и в клетчатой рубашке с большими пуговицами.
— Эй ты, чего тебе здесь надо? — крикнул Нильс и погрозил человечку кулаком.
Человечек тоже погрозил кулаком Нильсу.
Нильс подбоченился и высунул язык. Человечек тоже подбоченился и тоже показал
Нильсу язык.
Нильс топнул ногой. И человечек топнул ногой.
Нильс прыгал, вертелся волчком, размахивал руками, но человечек не отставал от него.
Он тоже прыгал, тоже вертелся волчком и размахивал руками.
Тогда Нильс сел на книгу и горько заплакал. Он понял, что гном заколдовал его и что
маленький человечек, который смотрел на него из зеркала, — это он сам, Нильс Хольгерсон.
«А может быть, это все-таки сон?» — подумал Нильс.
Он крепко зажмурился, потом — чтобы совсем проснуться — ущипнул себя изо всех
сил и, подождав с минуту, снова открыл глаза. Нет, он не спал. И рука, которую он ущипнул,
болела по-настоящему.
Нильс подобрался к самому зеркалу и уткнулся в него носом. Да, это он, Нильс. Только
был он теперь не больше воробья.
«Надо найти гнома, — решил Нильс. — Может быть, гном просто пошутил?»
Нильс сполз по ножке кресла на пол и стал обшаривать все углы. Он залез под скамью,
под шкаф, — сейчас ему это было нетрудно, — залез даже в мышиную нору, но гнома нигде
не было.
Оставалась еще надежда — гном мог спрятаться во дворе.
Нильс выбежал в сени. Где же его башмаки? Они должны стоять возле двери. И сам
Нильс, и его отец с матерью, и все крестьяне в Вестменхеге, да и во всех деревнях Швеции,
всегда оставляют свои башмаки у порога. Башмаки ведь деревянные. В них ходят только по
улице, а дома снимают.
Но как он, такой маленький, справится теперь со своими большими, тяжелыми
башмачищами?
И тут Нильс увидел перед дверью пару крохотных башмачков. Сначала он обрадовался,
а потом испугался. Если гном заколдовал даже башмаки, — значит, он и не собирается снять