Page 147 - Настоящие сказки

следовали две уличные собаки — они, видимо, признали в нем старого друга и не отставали
от него ни на шаг, а частенько и забегали вперед.

Дед искал мальчика Чуму в большом городе Восточный, ни на что не надеясь.

Была, правда, одна зацепка — местные пенсионерки.

Они наверняка знали и Чуму, и его мать Шашку.

Но дед Иван так и не решился обратиться к бабушкам, хотя они сидели наготове там и тут у
подъездов на скамейках специально для информации (сбор и передача новостей, устная
газета «Глаза жильцов»).

Но именно у них почему-то неловко было спрашивать, где здесь проживает парень Чума (имя
дед забыл).

Не мог дед вот так просто взять и подойти к бабкам, которые по возрасту годились ему в
невесты, и сказать: «Не знаете ли вы, где тут живет Чума или его мама Шашка?»

Бабульки наверняка бы подняли его на смех, обозвали психом и подумали бы, что это он
таким путем хочет познакомиться с ними со всеми и жениться.

(Бабульки только об этом и мечтают всегда, чтобы иметь возможность сказать «во дурак
больной» и посмеяться над каким-нибудь дедулькой.)

Тем не менее две собаки, сопровождавшие его, Дамка и Тузик, сразу догадались, кого ищет
дед Иван.

Они помнили Ивана по прошлой встрече, когда им пришлось сопровождать куклу Барби в лес
к тому месту, где дед Иван лежал без памяти, рукой в капкане.

Именно они спасли деда, так получилось.

А, как известно, если кто-то кого-то когда-то спас, то этот спаситель будет любить спасенного
всю жизнь!

Тем более что дед Иван в прошлый раз еще и угостил Дамку с Тузиком хлебом, чем
окончательно покорил сердца бедных собачьих нищенок.

И собаки, охваченные чувством любви к спасенному деду Ивану, нежно виляя хвостами,
бежали впереди, оглядываясь и как бы приглашая его следовать за ними.

В это же самое время в городе, в квартире деда Ивана, зажегся свет, яркий, как в больнице
во время операции...

Там вдруг зазвучал игрушечный орган — один, без деда и без Барби Маши (мало ли,
соскочила пружинка в механизме), и музыка играла, орган вздыхал, рокотал, нежно
переливался, как ручеек, и гудел, как оркестр трубачей.

То есть работал на полную мощность.

Соседки в доме так и замерли на своих кухнях, вороны в гнездах прилегли, дети за помойкой
во дворе перестали привязывать коту на хвост консервную банку, кот перестал дико орать и
вырвался из старой телогрейки, в которую его завернули умные ребята.

Дяденьки за длинным дощатым столом перестали стучать костяшками домино. Они начали
нежно переставлять их, как будто играли в шахматы, и произошло еще одно событие:
бутылка под скамейкой, почти полная, сама собой внезапно ахнула и опрокинулась навзничь

Page 147/177