Page 35 - Настоящие сказки

— Да. Моему дедушке художнику один колдун предсказал, что он будет жить вечно. Там было
непонятно, в этом предсказании — то ли он никогда не умрет, то ли он вечно будет жить в
своих картинах и в памяти людей. И представляешь, сразу же нашелся у нас завистливый
родственник, троюродный племянник, который сказал, что жить в памяти людей может и
большой разбойник, это не проблема.

— Как это, — спросила девочка.

— Как: жестоко убил миллион человек и остался в истории.

— Как это можно, — спросила девочка.

— Можно. Можно и сорок миллионов убрать, — вздохнув, сказала бабушка. Бывали случаи.
Работали даже фабрики смерти.

Девочка молчала, ничего больше не спрашивала. Когда лежишь клубочком в уютной
постельке, а рядом любимая бабушка, хочется закрыть глаза и ни о чем не думать.

А бабушка рассказывала дальше:

— И вот этот наш племянник сказал: «А вот пожертвовать собой, причем безымянно, тайно —
это и есть вечно жить. И на это способны только истинно великие души».

— А что такое жертвовать собой? — все-таки спросила девочка. Она мало что поняла из
этого длинного рассказа.

— Да, и наш дедушка тоже спросил то же самое: как я могу пожертвовать собой? Что, я
должен буду броситься с высокой скалы? И кому от этого будет польза?

— А что ответил этот племянник?

— Он сказал, что не знает. Но что есть люди среди нас, которые тихо и никому ничего не
говоря жертвуют своей жизнью ради других. И назвал тетю Ваву. Тетя Вава — древняя
старушка, одинокая и всеми забытая. Все тогда вспомнили, что она, действительно, вечно
сидела у постели парализованных и тоже всеми забытых стариков. И этот троюродный
племянник как раз сказал, что такие люди могут спасти страну от Вечной Зимы.

— А где теперь наш дедушка?

— Он уже умер. Кстати говоря, предсказание не сбылось, он не стал великим художником, у
него была огромная семья, все эти мои дядья и тетки, и он должен был их кормить.

— С ложечки? — спросила девочка. — Они что, не хотели есть? Большие тети и дяди?

— Ох, нет, — ответила бабушка со смехом. — Они-то как раз хотели есть и пить, одеваться
во все новое и так далее. И они просили у деда деньги. И он им давал. Это и называется
«кормить».

Девочка уже засыпала, но сказала:

— И что?

— Спи, я тебе буду рассказывать сказку нашей семьи. Ну и вот, и дедушка поэтому перестал
рисовать для себя, что хотел сам, а рисовал по заказу портреты, за это хоть платили. У него
был, наверно, настоящий талант.

— Талант? — во сне спросила девочка.

Page 35/177