Page 78 - Настоящие сказки

возьму маму с папой, чтобы они тебя, как всегда, баловали. Мама с папой ты знаешь где. На
кладбище уже тридцать пять лет.

Лиза начала плакать о маме и папе. На душе у нее было мрачно и печально, а за окном
светило солнышко и летали птицы. Рита стала как старшая прибирать в комнате, а юбку свою
подвязала поясом, потому что юбка с нее падала.

Лиза смотрела вся в слезах на Риту и думала, что опять Рита старше, опять она начнет
командовать и не давать проходу: руки мой, кровать убирай, за картошкой иди. Маму-папу
слушайся. И тут Лиза вспомнила, что мамы нет и папы нет, и прямо завизжала от горя.

Рита подняла с полу коробку с лекарствами и стала искать в ней мазь. Лиза все плакала.
Рита не нашла мазь и расстроилась до слез. Они сидели каждая в своем углу и плакали.

— Я не хочу с тобой жить, вредная Рита, — сказала, наконец, Лиза.

— Я-то, думаешь, хочу? Я тебя все восемьдесят пять лет твоей жизни приучала к порядку и
не приучила. Куда ты засунула мазь, ты же знаешь, что это за мазь, ведь мы могли бы быть
молодыми, вечно прекрасными, вечно семнадцати лет!

— Ага, тебе-то будет семнадцать, а мне еще пятнадцать, причем вечно, а я не хочу! В
пятнадцать лет все тебе делают замечания, в пятнадцать лет, я помню, я все время плакала.

— Но ведь жизнь опять промелькнет, как сон, — заметила Рита.

— Все равно мази нет, — сказала Лиза. — Лично я хочу вырасти, выйти замуж, родить детей.

— Охо-хо, — сказала Рита, — все снова-здорово: болезни, роды, стирки, уборки, покупки.
Работа. На улице то демонстрации, то митинги, не дай Бог опять война, — зачем все это? Все
любимые наши давно там, и я бы хотела уже находиться там.

— А что бы я без тебя делала, одинокая больная старуха! — снова заплакала бедная Лиза,
вытирая маленькой ручкой слезы и сопли со своего курносого носа. — Кто бы пожалел
бедную старуху, кто бы ее похоронил? — ревела она.

А Рита тем временем все искала и искала волшебную мазь.

Однако ближе к ночи сестры сварили себе по картошке.

Причем ели с отвращением и картофельный суп с луком, и пюре на второе, и кефир на
третье. Очень хотелось пирожного, мороженого или конфет, в крайнем случае хлеба с
сахарком.

— Как это мы могли есть такую бяку? — сказала Лиза, не доев картошку.

— А что делать? Пенсии-то маленькие.

— А зачем нам семнадцать ящиков? — спросила Лиза.

— Мы же хотели сделать прихожую, ты помнишь, полки?

— Да ну, — сказала Лиза, — какая-то противная квартира, нищета какая-то, никого
невозможно пригласить в гости. А куда куклы-то подевались?

— Да ты помнишь, наша внучка-то три года назад...

— Ax, да, она последний раз приезжала и выкинула все старые игрушки, в которые когда-то
сама играла.

Page 78/177