Page 34 - Три толстяка
P. 34
Клоун мычал, но ничего не помогало. Плохо выпеченное, полусырое тесто залепило ему рот.
Он махал руками, морщился.
– Так! Правильно! — закричали в толпе.
Клоун удрал за перегородку.
– Негодяй! Он продался Трём Толстякам! За деньги он хулит тех, кто пошёл на смерть ради
нашей свободы!
Музыка заиграла громче. Присоединилось ещё несколько оркестров: девять дудок, три
фанфары, три турецких барабана и одна скрипка, звуки которой вызывали зубную боль.
Владельцы балаганов старались этой музыкой заглушить шум толпы.
– Пожалуй, наши актёры испугаются этих лепёшек, — говорил один из них. — Нужно делать
вид, что ничего не случилось.
– Пожалуйте! Пожалуйте! Спектакль начинается…
Другой балаган назывался «Троянский Конь».
Из-за занавески вышел директор. На голове у него была очень высокая шляпа из зелёного
сукна, на груди — круглые медные пуговицы, на щеках — старательно нарисованный
красивый румянец.
– Тише! — сказал он так, как будто говорил по-немецки. — Тише! Наше представление стоит
вашего внимания.
Некоторое внимание установилось.
– Ради сегодняшнего праздника мы пригласили силача Лапитупа!
– Та-ти-ту-та! — повторила фанфара.
Трещотки изобразили нечто вроде аплодисментов.
– Силач Ланиту п покажет вам чудеса своей силы…
Оркестр грянул. Занавес раскрылся. На подмостки вышел силач Лапитуп.
Действительно, этот огромный детина в розовом трико казался очень сильным.
Он сопел и нагибал голову по-бычьи. Мускулы у него ходили под кожей, точно кролики,
проглоченные удавом.
Прислужники принесли гири и бросили их на подмостки. Доски чуть не проломились. Пыль и
опилки взлетели столбом. Гул пошёл по всему рынку.
Силач начал показывать своё искусство. Он взял в каждую руку по гире, подкинул гири, как
мячики, поймал и потом с размаху ударил одну о другую… Посыпались искры.
– Вот! — сказал он. — Так Три Толстяка разобьют лбы оружейнику Просперо и гимнасту
Тибулу.
Page 34/93
