Page 143 - Робинзон Крузо

затягивал кушак, а с боков пришил к нему еще по петельке, но не для

шпаги и кинжала, а для маленькой пилы и топора. Кроме того, я носил
кожаный ремень через плечо с такими же застежками, как на кушаке, но
только немного поуже. К этому ремню я приделал две сумки таким
образом, чтобы они приходились под левой рукой; в одной сумке я носил
порох, в другой – дробь. На спине у меня болталась корзина, на плече я нес
ружье, а над головой держал огромный меховой зонтик, крайне
безобразный, но после ружья составлявший, пожалуй, самую необходимую
принадлежность моей экипировки. Но зато цветом лица я менее походил на
мулата, чем можно было бы ожидать, принимая во внимание, что я жил в
девяти или десяти градусах от экватора и нимало не старался уберечься от
загара. Бороду я одно время отпустил в полфута, но так как у меня был
большой выбор ножниц и бритв, то обстриг ее довольно коротко, оставив
только то, что росло на верхней губе в форме огромных мусульманских
усов, – я видел такие у турок в Сале, марокканцы же их не носят; длины
они были невероятной – ну не такой, конечно, чтобы повесить на них
шапку, но все же настолько внушительной, что в Англии пугали бы

маленьких детей.
Но я упоминаю об этом мимоходом. Немного было на острове
зрителей, чтобы любоваться моим лицом и фигурой, – так не все ли равно,
какой они имели вид? Я не буду, следовательно, больше распространяться
на эту тему. В описанном наряде я отправился в новое путешествие,
продолжавшееся дней пять или шесть. Сначала я пошел вдоль берега прямо
к тому месту, куда приставал с моей лодкой, чтобы взойти на горку и
осмотреть местность. Так как лодки со мной теперь не было, я направился
к этой горке напрямик, более короткой дорогой. Но как же я удивился,
когда, взглянув на каменистую гряду, которую мне пришлось огибать на
лодке, увидел совершенно спокойное гладкое море! Ни волн, ни ряби, ни
течения – ни там, ни в других местах.
Я стал в тупик перед этой загадкой и для разрешения ее решил

наблюдать море в продолжение некоторого времени. Вскоре я убедился, что
причиной этого течения является прилив, идущий с запада и
соединяющийся с потоком вод какой-нибудь большой реки, впадающей
неподалеку в море, и что, смотря по тому, дует ли ветер с запада или с
севера, это течение то приближается к берегу, то удаляется от него. В самом
деле, подождав до вечера, я снова поднялся на горку и ясно различил то же
морское течение; только теперь оно проходило милях в полутора, а не у
самого берега, как в тот раз, когда моя лодка попала в его струю и ее унесло
в море; значит, такая опасность угрожала бы ей не всегда. Это открытие