Page 78 - Повести Древней Руси
P. 78
Сулу.
И потом снова ходили к Ростову на зиму, и 3 зимы ходили к Смоленску. Из Смоленска пошел
я в Ростов.
И опять со Святополком гнались за Боняком, но… убили, и не настигли их. И потом за
Боняком же гнались за Рось, и снова не настигли его.
И на зиму в Смоленск пошел; из Смоленска после Пасхи вышел; и Юрьева мать умерла.
В Переяславль вернувшись к лету, собрал братьев.
И Боняк пришел со всеми половцами к Кснятину; мы пошли за ними из Переяславля за Сулу,
и Бог нам помог, и полки их победили, и князей захватили лучших, и по Рождестве заключили
мир с Аепою, и, взяв у него дочь, пошли к Смоленску. И потом пошел к Ростову.
Придя из Ростова, вновь пошел на половцев на Урусобу со Святополком, и Бог нам помог.
И потом опять ходили на Боняка к Лубну, и Бог нам помог.
И потом ходили к Воиню со Святополком, и потом снова на Дон ходили со Святополком и с
Давыдом, и Бог нам помог.
И к Вырю пришли было Аепа и Боняк, хотели взять его; к Ромну пошли мы с Олегом и с
детьми на них, и они, узнав, убежали.
И потом к Минску ходили на Глеба, который наших людей захватил, и Бог нам помог, и
сделали то, что задумали.
И потом ходили к Владимиру на Ярославца, не стерпев злодеяний его.
А из Чернигова в Киев около ста раз ездил к отцу, за один день проезжая, до вечерни. А всего
походов было восемьдесят и три великих, а остальных и не упомню меньших. И миров
заключил с половецкими князьями без одного двадцать, и при отце и без отца, а раздаривал
много скота и много одежды своей. И отпустил из оков лучших князей половецких столько:
Шаруканевых двух братьев, Багубарсовых трех, Осеневых братьев четырех, а всего других
лучших князей 100. А самих князей Бог живыми в руки давал: Коксусь с сыном, Аклан
Бурчевич, таревский князь Азгулуй и иных витязей молодых 15, этих я, приведя живых, иссек
и бросил в ту речку Сальню. А врозь перебил их в то время около 200 лучших мужей.
А вот как я трудился, охотясь, пока сидел в Чернигове; а из Чернигова выйдя и до этого года
по сту уганивал и брал без трудов, не считая другой охоты, вне Турова, где с отцом охотился
на всякого зверя.
А вот что я в Чернигове делал: коней диких своими руками связал я в пущах десять и
двадцать, живых коней, помимо того, что, разъезжая по равнине, ловил своими руками тех же
коней диких. Два тура метали меня рогами вместе с конем, олень меня один бодал, а из двух
лосей один ногами топтал, другой рогами бодал; вепрь у меня на бедре меч оторвал,
медведь мне у колена потник укусил, лютый зверь вскочил ко мне на бедра и коня со мною
опрокинул. И Бог сохранил меня невредимым. И с коня много падал, голову себе дважды
разбивал, и руки и ноги свои повреждал – в юности своей повреждал, не дорожа жизнью
своею, не щадя головы своей.
Что надлежало делать отроку моему, то сам делал – на войне и на охотах, ночью и днем, в
жару и стужу, не давая себе покоя. На посадников не полагаясь, ни на биричей, сам делал,
что было надо; весь распорядок и в доме у себя также сам устанавливал. И у ловчих
охотничий распорядок сам устанавливал, и у конюхов, и о соколах, и о ястребах заботился.
Page 78/97
