Page 421 - Два капитана
P. 421

—  Покряхтывает  маленько,— добавила  она  подумав.
           И  я  слышала,  как  тот  же  голос,  который  недавно  пред­
        лагал  Пете  горячий  чайник,  сказал  с  негодованием:
           —  Петя,  не  сходите  с  ума.  Что  значит — покряхты­
        вает?  А  вы  бы,  думаете,  не  кряхтели?
           Так  продолжалось  весь  день.  К  вечеру  я  робко  сказа­
        ла,  что  хорошо  бы  пройтись,  посмотреть  Ленинград,  но  у
        него  стало  такое  расстроенное,  испуганное  лицо,  что  я
        осталась.
           —  Я  буду  вас  развлекать,  ладно?
           И  он  стал  показывать  мне  свою  последнюю  работу —
        проект  памятника  Пушкину  к  столетнему  юбилею.  Пушкин
        был  изображен  шагающим  по  набережной  Невы,  против
        ветра,  в  развевающейся  шинели,  с  упрямым,  вдохновен­
        ным  лицом.  Это  был  молодой,  романтический  Пушкин,'
        похожий  на  негра,  погруженный  в  себя  и  втайне  веселый.
           —  Нравится?
           —  Очень.  А  я  и  не  знала,  что  вы  занялись  скульп­
        турой.
           Он  стал  объяснять,  почему  он  занялся  скульптурой,
        потом  неожиданно  перешел  к  шахматному  турниру  в  Мо­
        скве  с  участием  Ласкера  и  Капабланки,  потом — к  меж­
        дународному  положению.  При  этом  он  все  время  прислу­
        шивался,  не  звонит  ли  телефон,  и   е о   всем,  что  он
        говорил — будь  то  итало-абиссинская  война,— была  толь­
        ко  Саша  и  Саша...
           В  восемь  часов  сиделка  почему-то  не  позвонила,  и  мы
        опять  побежали  в  клинику  и  снова  говорили — на  этот  раз
        с той  милой  сестрой,  которая  посоветовала  нам  ловить  про­
        фессора  после  обхода.  В  общем,  все  было  хорошо,  а  си­
        делка  не  позвонила,  потому  что  ей,  оказывается,  совестно
        было  так  часто  беспокоить.
           Мы  вернулись,  и  Петя  стал  знакомить  меня  с  семей­
        ством  фотографа-художника,  с  его  маленькой,  изящной
        седой  супругой  и  с  такой  же  маленькой,  изящной  седой
        сестрой  супруги.  Сам  хозяин  почему-то  жил  постоянно  в
        Москве,  но  мне  показали  его  портрет,  и  он  оказался  пред­
        ставительным  мужчиной  с  красивой  шевелюрой  и  в  бар­
        хатной  куртке — настоящий  фотограф-художник,  и  даже,
        пожалуй, больше  художник,  чем  фотограф
           Во  втором  часу  меня  отправили  спать  на  Сашину  по­
        стель,  а  Петя  сказал,  что  ему  не  хочется  спать,  и  устроил­
        ся  с  книгой  под  телефоном.  Сиделка  звонила  теперь

          14*                     419
   416   417   418   419   420   421   422   423   424   425   426