Page 474 - Два капитана

и, когда я шла к окну, темные были одни, а когда назад —«
Другие.
Полк особого назначения — «ну что ж, и нечего холо­
деть»,— это было сказано сердцу, с которым снова что-то
сделалось, когда я вслух повторила эти слова. «Он был в
Испании и вернулся. Нужно только почаще писать ему,
что я верю».
Вот когда я почувствовала, что смертельно устала.
Я легла, закрыла глаза, и сразу все поехало: девушки,
поднимающие носилки с тяжелой, твердой глиной; тачки,
медленно сползающие по доскам; солнце, поблескивающее
на темно-красных срезах окна.
Потом откуда-то появился свет, неяркий, медленный
после белой ночи, все стало бледнеть, уходить, и я по­
чувствовала, что засыпаю. Все было хорошо, очень хоро­
шо, только хотелось, чтобы не было этого унылого долго­
го стона или песни, которую кто-то завел за спиной...
— Катя, тревога!
Розалия Наумовна трясла меня за плечо:
— Вставайте, тревога!
...В конце июля я встретила на Невском Варю Трофи­
мову— жену одного летчика, Героя Советского Союза, с
которым Саня служил в «авиации спецприменения». Ко­
гда-то мы с этой Варей ездили к мужьям в Саратов, и
еще тогда я, помнится, удивилась узнав, что она зубной
врач.
Это была высокая, румяная женщина, сильная, с ре­
шительной походкой. Чем-то она напоминала мне Кирку,
особенно когда громко смеялась, показывая длинные, кра­
сивые зубы.
— А Гриша-то мой,— вздохнув, сказала она,— Бер­
лин бомбит. Читали?
Мы разговорились, и она предложила мне работать в
стоматологической клинике Военно-медицинской академии.
Я задумалась, и Варя сразу же сказала, что «прежде
нужно посмотреть, что это такое», а то она порекомендо­
вала одну дамочку, а та «поработала два дня и ушла, по­
тому что ей, видите ли, не понравился запах».
«Дамочек» Варя ненавидела — это я тоже помнила
еще со времен саратовской поездки.
Нужно сказать, что запах действительно был невоз­
можный, и я почувствовала это, едва войдя в коридор,
472