Page 597 - Два капитана
P. 597

—  Ну  что  ж,  все  в  порядке,— говорит  он.— Состоя­
        ние  приличное.  Выписалась  в  марте  сорок  второго
        года.
           Наверно,  я  бледнею  немного  больше,  чем  полагается  в
        подобных  случаях,  потому  что  он  встает,  обходит  стол  и,
        положив  руку  на  мое  плечо,  повторяет:
           —  Состояние  приличное.  Выписалась  в  марте  сорок
        второго  года.
           И  от  души  смеется,  когда  я  прихожу  в  отчаяние,  уз­
        нав,  что  в  феврале  у  Кати  было  всего  сорок  два  процента
        гемоглобина.
           Уехала  с  лагерем  в  Новосибирск,  теперь  это  совершен­
        но  ясно.  Хорошо  бы  в  самый  город...  Нет!  Лагерь  распо­
        ложился  в  каком-то  колхозе,  в  двухстах  километрах  от
        Новосибирска.
           В  Ярославском  облисполкоме  я  записываю  точный  ад­
        рес:  станция  Верхне-Ядомская,  село  Большие  Лубни,  Щу­
        кинского  района,  Щукинского  сельсовета,  и  так  далее —
        из двадцати  пяти  слов  телеграммы  Катин  адрес  занимает
        семнадцать.  Я  прибавляю  к  нему  свой — и  для  того,  что­
        бы  выразить  все,  что  я  чувствую  и  думаю,  остается  четы­
        ре  слова.
           Кроме  этой  телеграммы,  я  отправляю  из  Ярославля
        еще три:  в  Энск тете  Даше  с  извещением,  что Катя  жива  и
        я  вскоре  надеюсь  ее  увидеть.  В  Москву  Вале  Жукову  о
        том,  что  я  не  нашел  Катю  и  что  она,  очевидно,  выехала  с
        лагерем  в  Новосибирск.  В  Москву  же  Слепушкину  с
        просьбой  разрешить  мне  дальнейшие  розыски  жены,  как
        это  было  условлено  в  личном  разговоре.
           К  сожалению,  мне  не  удалось достать отдельный номер,
        а  так  хотелось  остаться  одному,  отдохнуть  и  подумать!
        Впрочем,  мой  сосед,  пожилой  пехотный  майор,  без  сомне­
        ния,  нуждался  в  отдыхе  не  меньше,  чем  я,  потому  что  в
        восемь  часов  вечера  уже  завалился  спать,  и  ничто  не
        могло  разбудить  его — ни  скрип  койки,  на  которой  всю
        ночь  я  ворочался  с  боку  на  бок,  ни  то,  что  дежурная  по
        коридору  дважды  приходила  проверять  затемнение.
           Ночью  он  проснулся,  чтобы  покурить,  и  долго  молча
        сидел,  поджав  под  себя  ноги,  как  турок.  Я  тоже  закурил.
        Ничего  я  не  знал  о  нем,  он — ничего  обо  мне,  но  мы  мол­
        чали  и  думали  об  одном,  глядя  на  красные  огоньки  наших
        папирос  в  темноте.  Война  соединила  нас,  двух  незнако­
        мых  мужчин,  в  этом  номере,  и  то,  о  чем  мы  думали,  было
                                 593
   592   593   594   595   596   597   598   599   600   601   602