Page 3 - Таманго

9
Они сели, и один матрос, знавший немного йолофский язык , взял на себя обязанности
переводчика. После обмена учтивыми приветствиями, полагающимися в таких случаях, юнга
принес корзину с бутылками водки; они выпили, и капитан, чтобы расположить к себе
Таманго, подарил ему красивую медную пороховницу, украшенную рельефным
изображением Наполеона. Подарок был принят с подобающей благодарностью; все вышли
из хижины, уселись в тени, поставив перед собой бутылки с водкой, и Таманго подал знак
привести невольников, предназначенных для продажи.
Они появились, выстроенные длинной вереницей, сгорбленные от усталости и страха;
на шее у каждого была рогатка длиной более шести футов, расходящиеся концы которой
соединялись на затылке деревянной перекладиной. Когда нужно тронуться в путь, один из
надсмотрщиков кладет себе на плечо длинный конец рогатки первого невольника; тот берет
рогатку идущего за ним человека, второй несет рогатку третьего и так далее. Если нужно
передохнуть, вожак колонны втыкает в землю острый конец ручки своей рогатки, и вся
колонна останавливается. Понятно, что нечего и думать о побеге, когда за шею тебя держит
толстая палка в шесть футов длины.
Глядя на каждого проходившего перед ним невольника мужского или женского пола,
капитан пожимал плечами, ворчал, что мужчины тщедушны, женщины слишком стары или
слишком молоды, и жаловался на вырождение черной расы.
— Все мельчает, — говорил он. — Прежде все было по-другому: женщины были
ростом в пять футов шесть дюймов, а мужчины могли вчетвером вертеть кабестан фрегата
при подъеме главного якоря.
Однако, продолжая придираться, он уже отбирал самых сильных и красивых негров. За
этих он мог заплатить обычную цену, но остальных соглашался купить только с большой
скидкой. Таманго отстаивал свои интересы, расхваливал товар, говорил о том, как мало
осталось людей и как опасно торговать ими. В заключение он назвал цену — уж не знаю
какую — за тех невольников, которых белый капитан хотел погрузить на свой корабль.
Как только переводчик выговорил по-французски цифру, названную Таманго, Леду
чуть не упал от изумления и негодования; затем, бормоча ужасные проклятия, он встал,
словно прекращая всякие переговоры с таким неразумным человеком. Но Таманго удержал
его, и ему удалось, хотя и с трудом, усадить Леду на место. Откупорили еще одну бутылку, и
торг возобновился. Теперь чернокожий, в свою очередь, стал возмущаться безрассудными и
нелепыми предложениями белого. Они долго кричали, спорили, выпили чудовищное
количество водки, но водка очень по-разному действовала на каждую из сторон. Чем больше
пил француз, тем меньше предлагал он за невольников; чем больше пил африканец, тем
больше он уступал. Таким образом, когда корзина опустела, они договорились. Дешевые
ткани, порох, кремни, три бочки водки и пятьдесят кое-как отремонтированных ружей — вот
что было дано в обмен на сто шестьдесят рабов. Чтобы скрепить сделку, капитан хлопнул
ладонью по руке почти совсем опьяневшего негра, и невольники тут же были переданы
французским матросам, которые поспешили снять с них деревянные рогатки и надеть им
железные ошейники и кандалы — неоспоримое доказательство превосходства европейской
цивилизации.
Оставалось еще около тридцати невольников — дети, старики, больные женщины.
Корабль был полностью загружен.
Не зная, что делать с этим хламом, Таманго предложил его капитану по бутылке водки
за штуку. Предложение было заманчиво. Леду вспомнил, как в Нанте на представлении
10
«Сицилийской вечерни» в зал вошла целая компания — все люди крупные, тучные, и,

9 Йолофский язык — (уолоф, волоф) — язык одного из самых крупных негритянских племен Сенегала;
йолофский язык относится к сенегальско-гвинейской группе суданской семьи африканских языков.

10 «Сицилийская вечерня» — трагедия французского поэта Казимира Делавиня (1793—1843), поставленная в