Page 136 - Сахалинские каторжанки. Фидянина-Зубкова

горлышко от бутылки укажет», и в кегли. Но груда бутылок
от этого росла еще быстрее, потому что взрослое население
без пол-литра категорически отказывалось забавляться.
Отец долго думал, куда деть запасы бутылок. И приду-
мал. У нас во дворе есть компостная яма, которую он ког-
да-то вырыл, а потом она назло ему заболотилась. Плюнул
русский Ванька в ладошки и пошел болото бутылками осу-
шать. Укладывает он, значит, в яму бутылки слой за слоем
и закидывает землей. А я у него спрашиваю:
– Пап, а ты чего тут делаешь?
Он злой, как собака:
– А твои глаза короста, что ли, съела?
– Типун тебе на язык. Ну правда, задумал похороны тары?
– Нет, – отец воткнул лопату в землю. – Вот вырастешь
большая, нарожаешь детей, а те своих детей, и будут у тебя
внуки. Соберешь их в кружок и скажешь, мол, ваш прадед
золото намыл на сахалинских рудниках да на своем огороде
сундучок-то и прикопал, а где именно – не сказал. Во-во,
пущай пороют, может, чего и найдут!
Я живо представила себе копошащихся в земле внуков,
а после их же, матерящихся на бутылки да на дурную бабку
Инну. И обиделась:
– Папка-дурак!
Иванушка рассмеялся, его глаза по-детски заблестели,
заискрились бисером задорных искорок. Я оттаяла:
– Ничего, папка, прорвемся, с голоду не помрем! Ведь у
нас есть огород… нормальный такой огород, вон, уже и не
заболоченный даже.
– И то верно!
– А разве на Сахалине золото добывают?
– Нет, но твои внуки наверняка не будут этого знать.
– Пап, а скажи, Иван-дурак – профессия?
– Скорее призвание.

Продуктовые карточки
Хлебный магазин у нас через дорогу. Семья Зубковых
в день потребляла пять булок: себе и свиньям. А за хлебом
нужно еще очередь отстоять.

134