Page 470 - Возле моря

рашютики одуванчиков или со склонов сопок машут саранки, –
не только не видит всего этого, но и не замечает, как весь день
промелькнёт. А вот, впереди него – сама жизнь!
– Слушай, – дыхнул Леониду в ухо Ульян Сысоевич, так
она с ним живёт?
– Кто? С кем? – холодок какой-то коснулся сердца Леонида,
на лицо упали дождины.
– Ну, с этим извозчиком?
– А-а, – протянул Леонид. – Это артисты, Сысоич. А на
самом деле и у него есть жена, и у неё — муж.
Ульян Сысоевич фыркнул: что-то ему не понравилось.
Дождь густел; люди зашевелились, заговорили; кто-то
пробежал под экраном, крикнув:
– Спасайтесь кто может!
Это был не тот, времён войны, панически-отчаянный крик,
когда над головою уже гул вражеских самолётов, а шутли-
во-весёлый, и на него ответили смехом.
Экран погас – фильм кончился. В темноте, как будто
мгновенно обрушившейся на землю, Леонид боялся потерять
Раису. Неотступно шёл за японками – они со всех сторон засло-
няли мастера. Но уже в начале улицы, надеялся директор,
трое-четверо повернут к своим домам. А может, её просто
окликнуть. А что сказать?
Из узкого прохода между домами выскочил высокий в
распахнутой шинели парень. И гаркнул:
– Хватит гуртоваться, мадамы! Рас-схо-дись!
И японки, словно рыбы от хищника, прыснули в темноту. А
Раиса, отшатнувшись испуганно назад, наткнулась на директора.
Большие светящиеся глаза глянули на него не узнавая. В сле-
дующую секунду она, наверное, метнулась бы и от него, но он
смахнул с головы капюшон.
– Это вы? – как бы не веря, сказала.
Парень надвигался на них.
– Ты чего на женщин кричишь? Что теперь им думать?..
– А чего им думать? – хыкнул парень хмельно и нахально.
Он остановился, широко расставив ноги, скуластый, рябоватый и

468