Page 27 - Земли родной многоголосье

оставили дед и его товарищи, полностью истлела – на
древесной трухе серели как бы кучки и полоски круп-
ной пыли, вразброс лежали окислившиеся пряжки и
пуговицы. Он пальцами осторожно ворошил тлен.
Где же то, что забыл дед. Золотое. Ведь и оно не толь-
ко потускнело...
Но в свете луча оно блеснуло. Акио взял его, за-
вернул в чистый платок, положил в карман и быстро
пошёл обратно. Теперь бы выбраться из-под дома так,
чтобы не попасть на глаза Никоноро.
И вдруг раздался взрыв...

***
А за минуту до этого Никонор Стасович вблизи
крыльца высыпал из ведра картошку – пусть просох-
нет – и предложил жене немного передохнуть; на ве-
ранде Алина Семёновна налила в чашки соку, свою
поднесла к губам.
И в это мгновение что-то рядом взорвалось.
Дом содрогнулся, а в следующую секунду в ком-
нате, где окна смотрели на овраг, вылетели стёкла.
Кошку закинуло на люстру. У Алины Семёновны вы-
скользнула из руки чашка и разбилась.
– Кто это, мать его?!.. – хлопнул по коленям Ни-
конор Стасович и, вскочив, выбежал из дома; поняв,
что рвануло где-то в овраге, пошёл по огороду и на
полпути остановился – костра-то нет. Вместо него –
воронка.
И – уж такого он и вовсе не ожидал, даже оцепенел:
что за дьявольщина! Из воронки, ещё дымящей га-
рью, вылез японец в белых перчатках, зыркнул иско-
са на Никонора Стасовича и кинулся в кусты...

25