Page 73 - Земли родной многоголосье

Ребят как водой смыло. В непривычно пустой, звеня-
щей тишине поодаль прыгал на волнах и стрекотал кате-
рок. Он быстро уходил к берегу.
Софочке застелило глаза.

5
Она сидела у окна и смотрела на улицу. Сквозь го-
лые, зябко постукивающие ветви тополей на цинковую
крышу летней кухни, на желтые листья, ярко устлавшие
землю, сыпались сухие снежинки. Возникая из мути за-
густевшего неба, учащаясь, снежинки длинными нитя-
ми прошивали землю. Она смотрела в окно и вслушива-
лась в детские голоса за перегородкой. Оттуда выходила
девочка лет семи, хмурилась, о чем-то догадываясь, де-
ловито спешила назад: ей, видно, было приказано не вы-
пускать малышей.
Клавдия Максимовна стояла у горячей плиты: что бы
ни случилось, ужин должен быть вовремя, – ловила кон-
чиками полотенца набегавшие слезинки и поглядывала
в окно: ожидала хозяина.
Софочка ничего не просила, ни о чем не спрашивала.
В глазах Клавдии Максимовны она видела то жалость и
сострадание к себе, то что-то жестокое, похожее на брез-
гливое презрение; но видела она и другое, более страш-
ное – право и уверенность.
Было ясно: решит хозяин.
И он пришел. Не спеша прошагал по доскам к
крыльцу, поставил в сенях ящик с плотницким ин-
струментом, снял жесткий фартук. Дверь он открыл
легко, бережно, будто она сама впустила его, и внес в
дом крепкий запах табака, древесной смолы, опилок.

71