Page 81 - Слово№18 2022 г.
P. 81
№18 2022 г. слово о писателе
проснулся – рябит. Тополя после чер- то ум переменил. Сошел с лица. Налет.
нобыльских осадков до сих пор боль- С волками жить… И понятно стало – не
ные. Русский национальный харак- увидимся. На следующий год точно, а
тер… Как пароль отовсюду – из каких там… Он все пуще сутулился, тоска на-
будете? Да кто меня знает, из каких... ползала. Да, да, непременно приедем.
Из советских. Дитя общепита и книж- Сказано же: не лги… В Прощеное вос-
ных полок. «Захудалый род». Неокон- кресенье он нас весело прощал, гремя
ченный роман. Хороший, полный, но в телефон. А потом передали кассеты
неоконченный… Неуютно. с фильмом и известие: «Володи боль-
ше нет».
Неуют тот кожей почувствовала. С
кем говорить? О чем? Тополя больны. Лесковым я заболела. Красные то-
Непременно чьей-то стаи держаться. А мики вынесли через несколько лет –
Лесков, он не стайный – Щедрин прав. старое издание: страницы крошатся,
За праведников держался, да. В доме рассыпаются. В электронке лучше чи-
его, на одной из фотографий, авто- тать. «Кадетский монастырь», «Пра-
граф: «Славы не ищу, совести боюсь, в ведники» – подряд. И вдруг – «Продукт
деньгах нуждаюсь…» Стол. Рамы, рам- природы». После «Чертогона» очеред-
ки. Часы. Шкафы с книгами. В стеклян- ное прозрение – да с таким рылом,
ной дверце отражаюсь. Ну что, дворян- русским, национальным, калашный ряд
ская морда? Неуютно? Зябко? А то ж… разве стерпит? Сами себе противны.
Володя с Колей на все дни завели Любимое – «На краю света». По сути, о
разговор, хрустели андреевской ранет- провале русской православной миссии
кой, сыпали стихами, большими и ма- в Сибири. О неспособности наших мис-
лыми, своими и прочими. Подробности, сионеров к просветительской деятель-
воспоминания, судьбы России, куда ности. Иеромонах Кириак – единствен-
без них. «Поэзия, извините, не женское ный, кто знал язык якутов, но не хотел
дело». Молчу, молчу... Услышала, но идти проповедовать к инородцам. Был
мимо пропустила. «Нет ни эллина, ни иу- отлучен за непослушание, утвержден
дея… ни раба, ни свободного… ни муж- к самой простой работе. О причинах
чины, ни женщины…» «Отложите все: оставления миссионерства порой про-
гнев, ярость, злобу, злоречие, скверно- говаривался: дело это страшное. По-
словие уст ваших; не говорите лжи друг нимал: веру вызывают сердцем, а не
другу…» Осень осыпается. Сразу и гу- разумом. Не можно иначе. «Скорохва-
сто желтеет вокруг. Вода почернела – том», с «задышкой» ни Бог, ни человек
был дом, стал омут. На Сахалине вода не рождаются… Там, в Сибири родился
под самый ноябрь чернеет, когда уж Кириаков бог. Там сам Кириак обморо-
потускнеет все. Выцветет, успокоится. зился, отошел и был похоронен у ручья.
Неуютно. Тесно. Много земли, да троп- Там в Кириакова бога крестились сотни
ка узкая. «Железная воля». Нет у меня «диких». По любви к старцу. Это ведь
ни воли, ни смысла. Трава-человек. До- «прикладная экономика», нет? К любо-
мой хочу. му делу подставь – сработает.
Володя провожал нас. «В следую- Только нет Лескова в уме дальше
щем году приедете, непременно оста- бабьих страстей и умелых кузнецов.
новитесь у нас». Сидели на лавочке, Есть-есть – возразят. В институтах
напротив вокзала, он растягивал вино разве. А вот так, чтоб в самом сердце
и конфетку, но те быстро кончились. сидел, есть? Любого проявит. И не-
Нет, не барин. За несколько дней буд- приятность его в том, что на многие не-
79
