Page 110 - Загадка старого медальона

стики в творчестве Антона нашего Чехова (эф-
фектная «мхатовская» пауза) полно.
Федяй выбрал для защиты этой своей точки
зрения повесть «Черный монах». Ожидаемо. И
текст цитирует осознанно и легко… Об эту по-
весть чеховеды немало копий сломали, хотя от-
вет, на мой взгляд, заключается в письме Антона
Павловича издателю Алексею Суворину: «…Про-
сто пришла охота изобразить манию величия».
— Ваше выступление интересно и достойно
всяческого внимания. Однако хочу заметить, что
Чехов изучал работы крупного русского психиа-
тра С. Корсакова, дабы достоверно показать в по-
вести манию величия именно как болезнь, с ее
началом, развитием и драматическим исходом.
Скорее, даже саму грань, отделяющую человека
здорового от больного. Видимо, окружение Че-
хова включало в себя достаточно людей в погра-
ничном состоянии от «талантлив, стервец» до
«несчастен, страдалец», чтобы захотеть иссле-
довать эту грань. И видения Черного монаха —
продукт воспаленного мозга главного героя, а не
мистический опыт.
— Однако же, госпожа профессор, — клоун, вот
как есть клоун! — вы не будете отрицать, что у
Чехова были некоторые необъяснимые странно-
сти?
— Федор, справедливости ради, тогда уж «го-
спожа старший преподаватель», но прогиб за-
считан. О каких странностях пойдет речь?
— Да Алла Прокофьевна! — завопил Федяй. —
Ну не будет человек, чуждый мистики, прогули-

109