Page 221 - Виктория Цой - Когда я буду морем

тарелку еды и вышла в комнату. За столом сидели мами-
ны братья, папа и Женя и тихо переговаривались.
Бабушка сидела у стены, глядя в угол. Старший дядя
сказал, что все улажено, на кладбище дали хорошее ме-
сто для могилы — на пригорке, высоко. Все закивали,
словно это имело значение.
На следующий день народу пришло еще больше.
Приезжали старики из соседних поселков, прилете-
ли мамины братья, вызванные срочными телеграмма-
ми. Дверь беспрестанно открывалась, холодный ветер
влетал в дом, выдувая сквозняком тепло, и очередной
гость, сняв одежду, проходил в дальнюю комнату и от-
куда вскоре доносились приглушенные всхлипывания и
успокаивающий голос мамы.
Лея вздыхала, закусывала губу и спешила на кухню.
Когда приехал старинный друг дедушки, с которым
они при японцах работали на шахте, бабушка заплака-
ла в голос. Лея, шедшая по коридору, уткнулась в чьи-то
пальто и стояла, не в силах идти дальше. Кто-то обнял
ее. Она вдохнула запах знакомого одеколона и подняла
голову.
— Поплачь, поплачь, — сказал Женя. — Дедушка умер
незадолго до дня рождения. Говорят, это хороший знак.
Из комнаты выглянула осунувшаяся мама, спросила
шепотом:
— Женя, шприцы где?
Он разжал руки и быстро пошел по коридору.
На следующее утро Лея подошла к окну, посмотрела
на термометр и достала из шкафа толстые штаны и теп-
лые кофты. Она накормила девочек плотным завтра-
ком, выпила кружку горячего чаю, положила в карман
носовые платки, и они поехали.
Улица возле старенького дома уже была запружена
машинами. Лея оставила машину в соседнем переулке,

219