Page 45 - Бесприданница

Кнуров . Я все думал о Ларисе Дмитриевне. Мне кажется, она теперь находится в
таком положении, что нам, близким людям, не только позволительно, но мы даже
обязаны принять участие в ее судьбе.

Робинзон прислушивается.

Вожеватов . То есть вы хотите сказать, что теперь представляется удобный случай
взять ее с собой в Париж?
Кнуров . Да, пожалуй, если угодно: это одно и то же.
Вожеватов . Так за чем же дело стало? Кто мешает?
Кнуров . Вы мне мешаете, а я вам. Может быть, вы не боитесь соперничества? Я
тоже не очень опасаюсь; а все-таки неловко, беспокойно; гораздо лучше, когда поле чисто.
Вожеватов . Отступного я не возьму, Мокий Парменыч.
Кнуров . Зачем отступное? Можно иначе как-нибудь.
Вожеватов . Да вот, лучше всего. (Вынимает из кармана монету и кладет под руку.)
Орел или решетка?
Кнуров (в раздумье) . Если скажу: орел, так проиграю; орел, конечно, вы.
(Решительно.) Решетка.
Вожеватов (поднимая руку) . Ваше. Значит, мне одному в Париж ехать. Я не в убытке;
расходов меньше.
Кнуров . Только, Василий Данилыч, давши слово, держись; а не давши, крепись! Вы
купец, вы должны понимать, что значит слово.
Вожеватов . Вы меня обижаете. Я сам знаю, что такое купеческое слово. Ведь я с вами
дело имею, а не с Робинзоном.
Кнуров . Вон Сергей Сергеич идет с Ларисой Дмитриевной! Войдемте в кофейную, не
будем им мешать.

Кнуров и Вожеватов уходят в кофейную. Входят Паратов и Лариса .

Явление седьмое

Паратов , Лариса и Робинзон .

Лариса . Ах, как я устала. Я теряю силы, я насилу взошла на гору. (Садится в глубине
сцены на скамейку у решетки.)
Паратов . А, Робинзон! Ну, что ж ты, скоро в Париж едешь?
Робинзон . С кем это? С тобой, ля-Серж, куда хочешь, а уж с купцом я не поеду. Нет, с
купцами кончено.
Паратов . Что так?
Робинзон . Невежи!
Паратов . Будто? Давно ли ты догадался?
Робинзон . Всегда знал. Я всегда за дворян.
Паратов . Это делает тебе честь, Робинзон. Но ты не по времени горд. Применяйся к
обстоятельствам, бедный друг мой! Время просвещенных покровителей, время
меценатов прошло; теперь торжество буржуазии, теперь искусство на вес золота ценится, в
полном смысле наступает золотой век. Но, уж не взыщи, подчас и ваксой напоят, и в бочке с
горы, для собственного удовольствия, прокатят – на какого Медичиса нападешь. Не
отлучайся, ты мне будешь нужен!
Робинзон . Для тебя в огонь и в воду. (Уходит в кофейную.)
Паратов (Ларисе) . Позвольте теперь поблагодарить вас за удовольствие – нет, этого
мало, – за счастие, которое вы нам доставили.
Лариса . Нет, нет, Сергей Сергеич, вы мне фраз не говорите! Вы мне скажите только: