Page 46 - Бесприданница

что я – жена ваша или нет?
Паратов . Прежде всего, Лариса Дмитриевна, вам нужно ехать домой. Поговорить
обстоятельно мы еще успеем завтра.
Лариса . Я не поеду домой.
Паратов . Но и здесь оставаться вам нельзя. Прокатиться с нами по Волге днем – это
еще можно допустить; но кутить всю ночь в трактире, в центре города, с людьми,
известными дурным поведением! Какую пищу вы дадите для разговоров.
Лариса . Что мне за дело до разговоров! С вами я могу быть везде. Вы меня увезли, вы
и должны привезти меня домой.
Паратов . Вы поедете на моих лошадях – разве это не все равно?
Лариса . Нет, не все равно. Вы меня увезли от жениха, маменька видела, как мы уехали
– она не будет беспокоиться, как бы поздно мы ни возвратились… Она покойна, она
уверена в вас, она только будет ждать нас, ждать… чтоб благословить. Я должна или
приехать с вами, или совсем не являться домой.
Паратов . Что такое? Что значит: «совсем не являться»? Куда деться вам?
Лариса . Для несчастных людей много простора в божьем мире: вот сад, вот Волга.
Здесь на каждом сучке удавиться можно, на Волге – выбирай любое место. Везде утопиться
легко, если есть желание да сил достанет.
Паратов . Какая экзальтация! Вам можно жить и должно. Кто откажет вам в любви, в
уважении! Да тот же ваш жених: он будет радехонек, если вы опять его приласкаете.
Лариса . Что вы говорите! Я мужа своего если уж не любить, так хоть уважать должна;
а как я могу уважать человека, который равнодушно сносит насмешки и всевозможные
оскорбления! Это дело кончено: он для меня не существует. У меня один жених: это вы.
Паратов . Извините, не обижайтесь на мои слава! Но едва ли вы имеете право быть так
требовательными ко мне.
Лариса . Что вы говорите! Разве вы забыли? Так я вам опять повторю все с начала. Я
год страдала, год не могла забыть вас, жизнь стала для меня пуста; я решилась, наконец,
выйти замуж за Карандышева, чуть не за первого встречного. Я думала, что семейные
обязанности наполнят мою жизнь и помирят меня с ней. Явились вы и говорите: «Брось все,
я твой». Разве это не право? Я думала, что ваше слово искренне, что я его выстрадала.
Паратов . Все это прекрасно, и обо всем мы с вами потолкуем завтра.
Лариса . Нет, сегодня, сейчас.
Паратов . Вы требуете?
Лариса . Требую.

В дверях кофейной видны Кнуров и Вожеватов .

Паратов . Извольте. Послушайте, Лариса Дмитриевна! Вы допускаете мгновенное
увлечение?
Лариса . Допускаю. Я сама способна увлечься.
Паратов . Нет, я не так выразился; допускаете ли вы, что человек, скованный по рукам
и по ногам неразрывными цепями, может так увлечься, что забудет все на свете, забудет и
гнетущую его действительность, забудет и свои цепи?
Лариса . Ну, что же! И хорошо, что он забудет.
Паратов . Это душевное состояние очень хорошо, я с вами не спорю; но оно
непродолжительно. Угар страстного увлечения скоро проходит, остаются цепи и здравый
рассудок, который говорит, что этих цепей разорвать нельзя, что они неразрывны.
Лариса (задумчиво) . Неразрывные цепи! (Быстро.) Вы женаты?
Паратов . Нет.
Лариса . А всякие другие цепи – не помеха! Будем носить их вместе, я разделю с вами
эту ношу, большую половину тяжести я возьму на себя.
Паратов . Я обручен.