Page 112 - Рассказы

Петербурге.
Среди горячей, сверкающей декоративной природы юга Костя Зиберов был красив,
уместен и законен со своим ярким, живописным костюмом, размашистыми жестами,
неожиданными оборотами языка и болезненным влечением к знакомству и дружбе. В
Петербурге он казался сверкающим павлином среди скромных серых воробьев. Все пугались
его яркости, стремительности, дружелюбия и шумливости…
Он поселился у меня.
В первый день мы пошли обедать в один из ближайших ресторанов и произвели там
фурор… Блестящий костюм Кости, его походка разочарованного миллионера и властный
стук палкой по столу собрали у нашего стола целую группу: двух метрдотелей, мальчишку и
четырех лакеев.
– Что изволите приказать, ваше сиятельство?
Его сиятельство с брезгливой миной взял карточку, скептически взглянул на нее и
проворчал:
– Воображаю… Чем вы тут накормите!..
– Помилуйте-с… Все оставались довольны…
– Да… знаем мы… Все вы так говорите! Он наклонился ко мне и шепнул:
– Нам хватит на обед и вино? Я, признаться, не при деньгах.
– Не беспокойся, – улыбнулся я. – Распоряжайся.
Костя оживился и сразу дал почувствовать метрдотелю, что с ним нужно держать ухо
востро и накормить нас нужно по-княжески.
Он забросал метрдотеля самыми необычными названиями вин, ошеломил его
какими-то тефтелями, «которые у вас, наверное, делают черт знает как!», и, успокоившись
немного, обратился ко мне:
– С кем это ты сейчас раскланялся?
– Это скульптор. Князь Трубецкой.
– Как?! И ты говоришь об этом так спокойно? Ты с ним знаком?
– Да, – сказал я. – Знаком. А что?
– Чего же ты молчал все время? – ахнул Зиберов. – Вот чудак! Приехал в Одессу и
молчит.
– А чего ж мне. Не бродить же мне было с утра до вечера по одесским улицам, крича до
хрипоты: «А я знаком с князем Паоло Трубецким!»
Тут же я вспомнил, как Костя прожужжал мне уши тем, что он знаком с известным
борцом – каким-то Кара-Меметом, и даже как-то, расщедрившись, дал мне благосклонное
обещание познакомить меня с ним.
Известность его прельщала. Чья-нибудь слава туманила ему голову, и знакомство с
популярным человеком доставляло ему вакхическую радость.
Пришлось познакомить его и с Трубецким.
Разговор их чрезвычайно меня позабавил.
– Так вы, значит, и есть тот самый Трубецкой? – лихорадочно спросил Костя.
– Тот самый и есть, – улыбнулся князь.
– А я представлял вас совсем другим. Думал – вы с большой бородой.
– Напрасно!
– Ну что – трудно, вообще, лепить?
– Сущие пустяки. Привычка, и больше ничего.
В этом месте Косте Зиберову захотелось сказать князю что-нибудь приятное.
– Отчего вы никогда не приедете в Одессу?
– А что?
– Помилуйте! Прекрасный город! Море, вообще, суша… Вас бы там встретили
по-царски. Помилуйте – князь Трубецкой!
– Merci, – скромно поклонился князь.
– Да чего там! Конечно, приезжайте. Прямо ко мне… У меня можете и остановиться.