Page 115 - Рассказы
P. 115

Гриша растерянно взглянул в сверкающие глаза Бревкова.
                     – Какое недопущение? Я допущен.
                     – Да-а? –  протянул  Кирилл  Бревков. –  Вы  так  думаете?  Ну,  что  ж  –  поздравляю!
               Блажен, кто верует…
                     Хе-хе!..
                     Он сел в кресло и преувеличенно грустно опустил голову.
                     – Жаль мне вас, Гришенька… Влопались вы в историю!
                     – В ка… кую?!..
                     – А  в  такую,  что  я  сегодня  видел  вашего  директора  Уругваева.  «Как  идет  у  вас, –
               спрашиваю, – Терентьев Григорий?» – «Отвратительно, – говорит. – На совете постановили
               не допустить его к экзаменам!» Вот оно что, молодой человек!
                     Если  бы  Гриша  был  наблюдательнее,  он  заметил  бы,  как  дрожали  полные  губы
               Бревкова  и  каким  весельем  сверкали  его  бриллиантовые  глазки…  Но  Грише  было  не  до
               этого.
                     Он тихо побрел в детскую, спрятав голову в узкие плечи и шепча под нос:
                     – Господи!

                                                              II

                     В гостиную вышел сам Терентьев и облобызался с гостем.
                     – Здорово, Кирилл! Сейчас и жена выйдет. Вышла и жена.
                     Она  была  худощавая,  тонкогубая,  с  прической,  взбитой  высоко-высоко  над  желтым
               лбом.
                     – Анна Евграфовна! Неизмеримо рад видеть вас! Ручку-с! Давно вернулись из Москвы?
                     – Позавчера.
                     Она оглядела мужчин пытливым взором и с деланным равнодушием спросила:
                     – Ну а вы, господа, как проводили без меня время? Кирилл Бревков хотел заявить, что
               он  не  виделся  с  мужем  со  времени  ее  отъезда,  но  пытливое  лицо  Анны  Евграфовны
               показалось ему таким забавным, что он ухмыльнулся и загадочно сказал:
                     – Было всего!
                     – Да? – криво улыбнулась Анна Евграфовна. – Вот как!
                     – Кстати! – обернулся к мужу Бревков. – Вчера я встретился с той полькой!
                     – С какой? – удивился Терентьев.
                     – Ну  с  этой,  знаешь…  Станиславой.  Которой  ты  платье  тогда  токайским  облил.
               Вспоминали тебя.
                     При  этом  Бревков  многозначительно  подмигнул  Терентьеву  одной  стороной  своего
               подвижного  лица.  Но  Терентьеву  не  нужно  было  и  этого  подмигивания.  Терентьев  знал
               своего веселого, замысловатого друга и сейчас же решил, что он, Терентьев, не ударит перед
               ним лицом в грязь.
                     Он сделал фальшиво-испуганные глаза и погрозил Бревкову пальцем:
                     – Кирилл! Ведь ты же дал слово молчать! Кирилл расцвел. Мистификация получилась
               хоть куда.
                     – Молчать? Но я знаю, что Анна Евграфовна женщина передовая и простит мужчинам
               их  маленькие  шалости.  Тем  более  –  больших  денег  это  не  стоило.  Сколько  ты  тогда
               заплатил? Сто сорок?
                     – Сто сорок, – подтвердил Терентьев. – Да на чай десять рублей.
                     Жена  переводила  взоры  с  одного  весельчака  на  другого  и  наконец  убежденно
               воскликнула:
                     – Да вы врете! Хотите подшутить надо мной. Дразнитесь.
                     Бревков никогда не мог примириться с тем, чтобы его шутки так легко разгадывались.
                     – Мы шутим? Ха-ха! Ну, хорошо! Да-с, Анна Евграфовна, мы шутим! Не придавайте
               нашим словам значения…
   110   111   112   113   114   115   116   117   118   119   120