Page 2 - Рассказы

которые не были растащены ворами и покупателями.
Воры, пожары и покупатели долгое время стояли стеной между мной и отцом, и я так и
остался бы неграмотным, если бы старшим сестрам не пришла в голову забавная, сулившая
им массу новых ощущений мысль: заняться моим образованием. Очевидно, я представлял из
себя лакомый кусочек, так как из-за весьма сомнительного удовольствия осветить мой
ленивый мозг светом знания сестры не только спорили, но однажды даже вступили
врукопашную, и результат схватки – вывихнутый палец – нисколько не охладил
преподавательского пыла старшей сестры Любы.
Так – на фоне родственной заботливости, любви, пожаров, воров и покупателей –
совершался мой рост и развивалось сознательное отношение к окружающему.

* * *

Когда мне исполнилось 15 лет, отец, с сожалением распростившийся с ворами,
покупателями и пожарами, однажды сказал мне:
– Надо тебе служить.
– Да я не умею, – возразил я, по своему обыкновению, выбирая такую позицию,
которая могла гарантировать мне полный и безмятежный покой.
– Вздор! – возразил отец. – Сережа Зельцер не старше тебя, а он уже служит!
Этот Сережа был самым большим кошмаром моей юности. Чистенький, аккуратный
немчик, наш сосед по дому, Сережа с самого раннего возраста ставился мне в пример как
образец выдержанности, трудолюбия и аккуратности.
– Посмотри на Сережу, – говорила печально мать. – Мальчик служит, заслуживает
любовь начальства, умеет поговорить, в обществе держится свободно, на гитаре играет,
поет… А ты?
Обескураженный этими упреками, я немедленно подходил к гитаре, висевшей на стене,
дергал струну, начинал визжать пронзительным голосом какую-то неведомую песню,
старался «держаться свободнее», шаркая ногами по стенам, но все это было слабо, все было
второго сорта. Сережа оставался недосягаем!
– Сережа служит, а ты еще не служишь… – упрекнул меня отец.
– Сережа, может быть, дома лягушек ест, – возразил я, подумав. – Так и мне
прикажете?
– Прикажу, если понадобится! – гаркнул отец, стуча кулаком по столу. – Черрт возьми!
Я сделаю из тебя шелкового!
Как человек со вкусом, отец из всех материй предпочитал шелк, и другой материал для
меня казался ему неподходящим.

* * *

Помню первый день моей службы, которую я должен был начать в какой-то сонной
транспортной конторе по перевозке кладей.
Я забрался туда чуть ли не в восемь часов утра и застал только одного человека, в
жилете, без пиджака, очень приветливого и скромного.
«Это, наверное, и есть главный агент», – подумал я.
– Здравствуйте! – сказал я, крепко пожимая ему руку. – Как делишки?
– Ничего себе. Садитесь, поболтаем!
Мы дружески закурили папиросы, и я завел дипломатичный разговор о своей будущей
карьере, рассказав о себе всю подноготную.
Неожиданно сзади нас раздался резкий голос:
– Ты что же, болван, до сих пор даже пыли не стер?!
Тот, в ком я подозревал главного агента, с криком испуга вскочил и схватился за
пыльную тряпку. Начальнический голос вновь пришедшего молодого человека убедил меня,