Page 4 - К. Паустовский - Растрепанный воробей

Утром прилетел Пашка. Он сел отдохнуть на баснописца Крылова, услышал рассказ об укра-
денном букете, нахохлился и задумался.

Потом, когда мама пошла на репетицию в театр, Пашка увязался за ней. Он перелетал с выве-
сок на фонарные столбы, с них – на деревья, пока не долетел до театра. Там он посидел немного на
морде у чугунной лошади, почистил клюв, смахнул лапой слезинку, чирикнул и скрылся.

Вечером мама надела на Машу праздничный белый фартучек, а Петровна накинула на плечи
коричневую атласную шаль, и все вместе поехали в театр. А в этот самый час Пашка по приказу
Чичкина собрал всех воробьев, какие жили поблизости, и воробьи всей стаей напали на вороний ла-
рек, где был спрятан стеклянный букет.

Сразу воробьи не решились, конечно, напасть на ларек, а расселись на соседних крышах и ча-
са два дразнили ворону. Они думали, что она разозлится и вылетит из ларька. Тогда можно будет
устроить бой на улице, где не так тесно, как в ларьке, и где на ворону можно навалиться всем сразу.
Но ворона была ученая, знала воробьиные хитрости и из ларька не вылезала.

Тогда воробьи наконец собрались с духом и начали один за другим проскакивать в ларек. Там
поднялся такой писк, шум и трепыхание, что вокруг ларька тотчас собралась толпа. Прибежал мили-
ционер. Он заглянул в ларек и отшатнулся: воробьиный пух летал по всему ларьку, и в этом пуху ни-
чего нельзя было разобрать.

– Вот это да! – сказал милиционер. – Вот это рукопашный бой по уставу!

Милиционер начал отдирать доски, чтобы открыть заколоченную дверь в ларек и прекратить
драку.

В это время все струны на скрипках и виолончелях в театральном оркестре тихонько вздрог-
нули. Высокий человек взмахнул бледной рукой, медленно повел ею, и под нарастающий гром му-
зыки тяжелый бархатный занавес

качнулся, легко поплыл в сторону, и Маша увидела большую нарядную комнату, залитую
желтым солнцем, и богатых уродок-сестер, и злую мачеху, и свою маму – худенькую и красивую, в
стареньком сером платье.

– Золушка! – тихо вскрикнула Маша и уже не могла оторваться от сцены.

Там, в сиянии голубого, розового, золотого и лунного света, появился дворец. И мама, убегая
из него, потеряла на лестнице хрустальную туфельку. Было очень хорошо, что музыка все время
только то и делала, что печалилась и радовалась за маму, как будто все эти скрипки, гобои, флейты и
тромбоны были живыми добрыми существами. Они всячески старались помочь маме вместе с высо-
ким дирижером. Он так был занят тем, чтобы помочь Золушке, что даже ни разу не оглянулся на зри-
тельный зал.

И это очень жаль, потому что в зале было много детей с пылающими от восторга щеками. Да-
же старые капельдинеры, которые никогда не смотрят спектакли, а стоят в коридорах у дверей с пуч-
ками программок в руках и большими черными биноклями, – даже эти старые капельдинеры бес-
шумно вошли в зал, прикрыли за спиной двери и смотрели на Машину маму. А один даже вытирал
глаза. Да и как ему было не прослезиться, если так хорошо танцевала дочь его умершего товарища,
такого же капельдинера, как и он.

И вот, когда кончился спектакль и музыка так громко и весело запела о счастье, что люди
улыбнулись про себя и только недоумевали, почему у счастливой Золушки на глазах слезы, – вот в
это самое время в зрительный зал ворвался, поносившись и поплутав по театральным лестницам, ма-
ленький растрепанный воробей. Было сразу видно, что он выскочил из жестокой драки. Он закру-