Page 2 - Стальное колечко

Боец отсыпал в карман шинели добрую горсть махорки, скрутил толстую цыгарку,
закурил, взял Варюшу за подбородок и посмотрел, посмеиваясь, в се синие глаза.

– Эх ты, – повторил он, – анютины глазки с косичками! Чем же мне тебя
отблагодарить? Разве вот этим?

Боец достал из кармана шинели маленькое стальное колечко, сдул с него крошки
махорки и соли, потер о рукав шинели и надел Варюше на средний палец:

– Носи на здоровье! Этот перстенек совершенно чудесный. Гляди, как горит!

– А отчего он, дяденька, такой чудесный? – спросила, раскрасневшись, Варюша.

– А оттого, – ответил боец, – что ежели будешь носить его на среднем пальце,
принесет он здоровье. И тебе и деду Кузьме. А наденешь его вот на этот, на безымянный,
– боец потянул Варюшу за озябший, красный палец, – будет у тебя большущая радость.
Или, к примеру, захочется тебе посмотреть белый свет со всеми его чудесами. Надень
перстенек на указательный палец – непременно увидишь!

– Будто? – спросила Варюша.

– А ты ему верь, – прогудел другой боец из-под поднятого ворота шинели. – Он
колдун. Слыхала такое слово?

– Слыхала.

– Ну то-то! – засмеялся боец. – Он старый сапер. Его даже мина не брала!

– Спасибо! – сказала Варюша и побежала к себе в Моховое.
Сорвался ветер, посыпался густой-прегустой снег. Варюша все трогала
колечко, повертывала его и смотрела, как оно блестит от зимнего света.
«Что ж боец позабыл мне сказать про мизинец? – подумала она. – Что будет тогда? Дай-ка
я надену колечко на мизинец, попробую». Она надела колечко на мизинец. Он был
худенький, колечко на нем не удержалось, упало в глубокий снег около тропинки и сразу
нырнуло на самое снежное дно.

Варюша охнула и начала разгребать снег руками. Но колечка не было. Пальцы у
Варюши посинели. Их так свело от мороза, что они уже не сгибались.
Варюша заплакала. Пропало колечко! Значит, не будет теперь здоровья деду Кузьме, и не
будет у нее большущей радости, и не увидит она белый свет со всеми его чудесами.
Варюша воткнула в снег, в том месте, где уронила колечко, старую еловую ветку н пошла
домой. Она вытирала слезы варежкой, но они все равно набегали и замерзали, и от этого
было колко и больно глазам.

Дед Кузьма обрадовался махорке, задымил всю избу, а про колечко сказал:
– Ты не горюй, дочурка! Где упало – там и валяется. Ты Сидора попроси. Он тебе сыщет.
Старый воробей Сидор спал на шестке, раздувшись, как шарик. Всю зиму Сидор жил в
избе у Кузьмы самостоятельно, как хозяин. С характером своим он заставлял считаться не
только Варюшу, но и самого деда. Кашу он склевывал прямо из мисок, а хлеб старался
вырвать из рук и, когда его отгоняли, обижался, ершился и начинал драться и чирикать