Page 25 - Три толстяка

Поднялся переполох. Через минуту дворцовые кареты поскакали во все стороны. Через пять
минут со всех сторон мчались к дворцу судьи, советники, палачи. Толпа, ожидавшая на
Площади Суда казни мятежников, должна была разойтись. Глашатаи, взойдя на помост,
сообщили этой толпе, что казнь переносится на следующий день по причине очень важных
событий.

Продавца вместе с тортом вынесли из зала. Обжоры моментально отрезвели. Все обступили
наследника Тутти и слушали.

– Я сидел на траве в парке, и кукла сидела рядом со мной. Мы хотели, чтобы сделалось
солнечное затмение. Это очень интересно. Вчера я читал в книге… Когда происходит
затмение, днем появляются звезды…

От рыданий наследник не мог говорить. И вместо него рассказал всю историю воспитатель.
Последний, впрочем, тоже говорил с трудом, потому что дрожал от страха.

– Я находился невдалеке от наследника Тутти и его куклы. Я сидел на солнце, подняв нос. У
меня на носу прыщ, и я думал, что солнечные лучи позволят мне избавиться от некрасивого
прыща. И вдруг появились гвардейцы. Их было двенадцать человек. Они возбуждённо о
чём-то говорили. Поравнявшись с нами, они остановились. Они имели угрожающий вид. Один
из них сказал, указывая на наследника Тутти: «Вот сидит волчонок. У трёх жирных свиней
растёт волчонок». Увы! Я понял, что означали эти слова.

– Кто же эти три жирные свиньи? — спросил Первый Толстяк.

Два остальных густо покраснели. Тогда покраснел и Первый. Все трое сопели так сильно, что
на веранде раскрывалась и закрывалась стеклянная дверь.

– Они обступили наследника Тутти, — продолжал воспитатель. — Они говорили: «Три свиньи
воспитывают железного волчонка. Наследник Тутти, — спрашивали они, — с какой стороны у
тебя сердце?.. У него вынули сердце. Он должен расти злым, чёрствым, жестоким, с
ненавистью к людям… Когда сдохнут три свиньи, злой волк заступит их место».

– Почему же вы не прекратили этих ужасных речей? — закричал государственный канцлер,
тряся воспитателя за плечо. — Разве вы не догадались, что это изменники, перешедшие на
сторону народа?

Воспитатель был в ужасе. Он лепетал:

– Я это видел, но я их боялся. Они были очень возбуждены. А у меня не было никакого
оружия, кроме прыща… Они держались за эфесы сабель, готовые ко всему. «Посмотрите, —
сказал один из них, — вот чучело. Вот кукла. Волчонок играет с куклой. Ему не показывают
живых детей. Чучело, куклу с пружиной, дали ему в товарищи». Тогда другой закричал: «Я
оставил в деревне сына и жену! Мой мальчик, стреляя из рогатины, попал в грушу, висевшую
на дереве в парке помещика. Помещик велел высечь мальчика розгами за оскорбление
власти богачей, а его слуги поставили мою жену к позорному столбу». Гвардейцы начали
кричать и наступать на наследника Тутти. Тот, который рассказывал про мальчика, выхватил
саблю и ткнул ею в куклу. Другие сделали то же…

В этом месте рассказа наследник Тутти залился слезами.

– «Вот тебе, волчонок! — говорили они. — Потом мы доберёмся и до твоих жирных свиней».

– Где эти изменники? — загремели Толстяки.

– Они бросили куклу и побежали в глубь парка. Они кричали: «Да здравствует оружейник
Просперо! Да здравствует гимнаст Тибул! Долой Трёх Толстяков!»

Page 25/93