Page 59 - Три толстяка

без посторонней помощи.

О, Суок прекрасно играла свою роль! Если бы она попала в общество самых настоящих
кукол, то, без всякого сомнения, они приняли бы её за такую же куклу.

Она была спокойна. Она чувствовала, что роль ей удаётся.

«Бывают более трудные вещи, — думала она. — Например, жонглировать зажжённой
лампой. Или делать двойное сальто-мортале…»

А Суок случалось в цирке проделывать и то и другое.

Словом, Суок не боялась. Ей даже нравилась эта игра. Гораздо сильнее волновался доктор
Гаспар. Он шёл позади Суок. Она ступала маленькими шажками, подобно балерине, идущей
на носках. Платье её шевелилось, дрожало и шелестело.

Сверкали паркеты. Она отражалась в них розовым облаком. Она была очень маленькая
среди высоких залов, которые увеличивались от блеска паркетов в глубину, а в ширину — от
зеркал.

Можно было подумать, что это маленькая цветочная корзинка плывёт по огромной тихой
воде.

Она шла, весёлая и улыбающаяся, мимо стражи, мимо кожаных и железных людей, которые
смотрели как зачарованные, мимо чиновников, которые улыбались впервые в жизни.

Они отступали перед ней, давая ей дорогу, точно это была владетельница этого дворца,
вступающая в свои права.

Стало так тихо, что слышались её лёгкие шаги, звучавшие не громче падения лепестков.

А сверху, по широчайшей лестнице, такой же маленький и сияющий, спускался навстречу
кукле наследник Тутти.

Они были одного роста.

Суок остановилась.

«Так вот он, наследник Тутти!» — подумала она.

Перед ней стоял худенький, похожий на злую девочку мальчик, сероглазый и немного
печальный, наклонивший растрёпанную голову набок.

Суок знала, кто такой Тутти. Суок знала, кто такие Три Толстяка. Она знала, что Три Толстяка
забрали всё железо, весь уголь, весь хлеб, добытый руками бедного, голодного народа. Она
хорошо помнила знатную старуху, которая натравила своих лакеев на маленькую Суок. Она
знала, что это всё одна компания: Три Толстяка, знатные старухи, франты, лавочники,
гвардейцы — все те, кто посадил оружейника Просперо в железную клетку и охотился за её
другом, гимнастом Тибулом.

Когда она шла во дворец, она думала, что наследник Тутти покажется ей отвратительным,
чем-то вроде знатной старухи, только с длинным и тонким языком малинового цвета, всегда
высунутым наружу.

Page 59/93