Page 59 - Детство

безглазого червяка,- он, как змей, извивался перед самым носом.- Не стану

его есть, червяк не настоящий, обман".
Солнце опустилось за листья. Серый, сонный свет затягивал глаза,- все
крепче вцеплялся Желтухин коготками в подоконник. Вот глаза ничего уже
не видят. Замолкают птицы в саду. Сонно, сладко пахнет сыростью и
травой. Все глубже уходит голова в перья.
Нахохлившись сердито - на всякий случай, Желтухин качнулся
немного вперед, потом на хвост и заснул.
Разбудили его воробьи - безобразничали, дрались на сиреневой ветке.
В сереньком свете висели мокрые листья. Сладко, весело, с пощелкиванием
засвистал вдалеке скворец. "Сил нет - есть хочется, даже тошнит",- подумал
Желтухин и увидал червяка, до половины залезшего в щелку подоконника,
подскочил к нему, клюнул за хвост, вытащил, проглотил: "Ничего себе,
червяк был вкусный".
Свет становился синее. Запели птицы. И вот сквозь листья на
Желтухина упал теплый яркий луч солнца. "Поживем еще",- подумал
Желтухин, подскочив, клюнул муху, проглотил.

В это время загремели шаги, подошел Никита и просунул за марлю
огромную руку; разжав пальцы, высыпал на подоконник мух и червяков.
Желтухин в ужасе забился в угол, растопырил крылья, глядел на руку, но
она повисла над его головой и убралась за марлю, и на Желтухина снова
глядели странные, засасывающие, переливающиеся глаза.
Когда Никита ушел, Желтухин оправился и стал думать: "Значит, он
меня не съел, а мог. Значит, он птиц не ест. Ну, тогда бояться нечего".
Желтухин сытно покушал, почистил носиком перья, попрыгал вдоль
подоконника, глядя на воробьев, высмотрел одного старого, с драным
затылком, и начал его дразнить, вертеть головой, пересвистывать: фюють,
чилик-чилик, фюють. Воробей рассердился, распушился и с разинутым
клювом кинулся к Желтухину,- ткнулся в марлю. "Что, достал, вот то-то",-
подумал Желтухин и вразвалку заходил по подоконнику.

Затем снова появился Никита, просунул руку, на этот раз пустую, и
слишком близко поднес ее. Желтухин подпрыгнул, изо всей силы клюнул
его в палец, отскочил и приготовился к драке. Но Никита только разинул
рот и закричал: ха-ха-ха.
Так прошел день,- бояться было нечего, еда хорошая, но скучновато.
Желтухин едва дождался сумерек и выспался в эту ночь с удовольствием.
Наутро, поев, он стал выглядывать, как бы выбраться из-за марли.
Обошел все окошко, но щелки нигде не было. Тогда он прыгнул к блюдечку
и стал пить,- набирал воду в носик, закидывал головку и глотал,- по горлу