Page 85 - Брат, которому семь

Ветер за окном морщил лужи, и от воды во все стороны разлетались
солнечные зайчики. Двадцать или тридцать зайчиков влетели в комнату и

плясали на потолке прямо над Шуркиной кроватью. Шурик лежал и целый
час смотрел на их солнечный танец. И думал, что теперь уже совсем
настоящая весна.

Шурик перевернулся на живот и сквозь прутья кроватной спинки стал
смотреть на улицу. Тающий снег у забора торчал грязными острыми
зубцами. По всей улице разлилась громадная лужа. В половине лужи

отражался трёхэтажный светло-зелёный дом, который стоял напротив, а в
другой половине отражалось тёмно-синее небо. Поэтому вся улица казалась
зелёной, синей и ещё ярко-жёлтой от весёлого солнца.

По обломкам кирпичей, цепочкой брошенных в воду, пробегали ребята в
расстёгнутых пальтишках.

Шурик слышал их голоса и понимал, что этим мальчишкам очень весело.

Только серый телеграфный столб не радовался весне. Он стоял у забора,
прямой и скучный. Кто-то слепил из последних крупинок чистого снега
комок и швырнул его в столб. Комок прилип, сразу потемнел, и от него

потянулась вниз влажная полоса. Казалось, что одноглазый столб плачет об
ушедшей зиме…

Шурик смотрел в окно до тех пор, пока от яркого света не заболели глаза. И
сегодня впервые улица не казалась ему унылой и надоевшей…

Шурик приехал сюда с мамой с Севера, из далёкого шахтёрского посёлка. В
новом городе он не видел пока ничего, кроме светло-зелёного дома и серого
забора за окном. Болезнь подкралась к Шурику ещё в поезде, и, когда ехали в

такси с вокзала, Шурик уже не смотрел по сторонам. Он не помнил даже, как
выглядит снаружи тот самый дом, где он живёт сейчас. И поэтому Шурику