Page 398 - Рассказы. Повести. Пьесы
P. 398

глаза и вижу как живого. Я у вас бывал в Москве…
                     Ольга.   Мне казалось, я всех помню, и вдруг…
                     Вершинин.     Меня зовут Александром Игнатьевичем…
                     Ирина.    Александр Игнатьевич, вы из Москвы… Вот неожиданность!
                     Ольга.   Ведь мы туда переезжаем.
                     Ирина.    Думаем, к осени уже будем там. Наш родной город, мы родились там… На
               Старой Басманной улице…

                     Обе смеются от радости.

                     Маша.    Неожиданно земляка увидели. (Живо.)        Теперь вспомнила! Помнишь, Оля, у
               нас говорили: «влюбленный майор». Вы были тогда поручиком и в кого-то были влюблены,
               и вас все дразнили почему-то майором…
                     Вершинин    (смеется).    Вот, вот… Влюбленный майор, это так…
                     Маша.    У вас были тогда только усы… О, как вы постарели! (Сквозь слезы.)         Как вы
               постарели!
                     Вершинин.      Да,  когда  меня  звали  влюбленным  майором,  я  был  еще  молод,  был
               влюблен. Теперь не то.
                     Ольга.   Но у вас еще ни одного седого волоса. Вы постарели, но еще не стары.
                     Вершинин.     Однако уже сорок третий год. Вы давно из Москвы?
                     Ирина.    Одиннадцать лет. Ну, что ты, Маша, плачешь, чудачка… (Сквозь слезы.)         И я
               заплачу…
                     Маша.    Я ничего. А на какой вы улице жили?
                     Вершинин.     На Старой Басманной.
                     Ольга.   И мы там тоже…
                     Вершинин.     Одно время я жил на Немецкой улице. С Немецкой улицы я хаживал в
               Красные  казармы.  Там  по  пути  угрюмый  мост,  под  мостом  вода  шумит.  Одинокому
               становится грустно на душе.

                     Пауза.

                     А здесь какая широкая, какая богатая река! Чудесная река!
                     Ольга.   Да, но только холодно. Здесь холодно и комары…
                     Вершинин.     Что вы! Здесь такой здоровый, хороший, славянский климат. Лес, река…
               и здесь тоже березы. Милые, скромные березы, я люблю их больше всех деревьев. Хорошо
               здесь жить. Только странно, вокзал железной дороги в двадцати верстах… И никто не знает,
               почему это так.
                     Соленый.    А я знаю, почему это так.

                     Все глядят на него.

                     Потому  что  если  бы  вокзал  был  близко,  то  не  был  бы  далеко,  а  если  он  далеко,  то,
               значит, не близко.

                     Неловкое молчание.

                     Тузенбах.   Шутник, Василий Васильич.
                     Ольга.   Теперь и я вспомнила вас. Помню.
                     Вершинин.     Я вашу матушку знал.
                     Чебутыкин.     Хорошая была, царство ей небесное.
                     Ирина.    Мама в Москве погребена.
                     Ольга.   В Ново-Девичьем…
   393   394   395   396   397   398   399   400   401   402   403