Page 103 - Дни и ночи

вылезать из оврага и выползать вперед. Один тяжелый снаряд разорвался совсем близко от
оврага.
- Недолет,- сказал Ремизов.- Ну что ж, пойдемте.
Он с неожиданной легкостью вылез из окопа и, не оглядываясь, пошел вперед. Сабуров
двинулся вслед за ним. Рядом пошли Шарапов и четыре автоматчика.
Наш артиллерийский налет продолжался. На немецких позициях и далеко в глубине все
грохотало от разрывов тяжелых снарядов. Подожженные "катюшами", горели остатки
бензина или нефти, красные языки пламени поднимались к небу.
Но и немцы понемногу начинали отстреливаться; мины уже несколько раз проносились
над головой Сабурова и разрывались позади. Потом заговорили пушки. И наконец впереди
послышались автоматные очереди.
Штурмовые группы быстро миновали полосу от оврага до своих старых окопов, в
которых сейчас сидели немцы. Этот участок, отбитый вчера немцами, был хорошо известен
Сабурову. Он представлял собою квадрат примерно триста на двести метров. Все было
изрыто окопами и ходами сообщения, и лишь кое-где почти на голом месте торчали
развалины и обломки. Когда-то здесь были бензохранилища, от которых теперь остались
только фундаменты и огромное количество раскиданного повсюду рваного листового
железа.
Сабуров несколько раз наступал на перегоревшие железные Листы, которые со
страшным грохотом коробились под ногами.
Впереди были остатки каменной сторожки. Туда устремился Ремизов, а вслед за ним и
Сабуров. У самых развалин кто-то из бежавших сзади Сабурова тяжело, со стуком, упал на
землю. В развалинах несколько человек уже устанавливали два пулемета.
- Вот правильно,- одобрил Ремизов.- Гаврилов?
- Я, товарищ полковник.
- Выходит, взяли?
- Взяли, товарищ полковник.
- А дальше двигаются?
- Двигаются.
- Иди вперед. Передай, что я буду здесь.
Около сторожки свистели и шлепались пули. Слева, совсем близко, слышались взрывы
гранат. Справа продолжали стрелять, но взрывов не было: до гранатного боя там еще не
дошло.
- Ах, негодяи! Ах, негодяи! - возмущался Ремизов.- Залегли ведь. Раз гранаты не
рвутся, значит, залегли. Командира, что ли, убило? Сабуров, идите туда. Любыми
средствами поднимите.
Сабуров вылез из сторожки и пополз направо, в темноту. Действительно, командир там
был убит. Бивший из развалин немецкий станковый пулемет не давал возможности подойти.
Но заминка произошла не из-за того, что убили командира, а из-за того, что три сапера
поползли в обход с толом, чтобы подложить заряд под развалины дома, на втором этаже
которого находился пулемет. Остальные ждали взрыва, чтобы двинуться дальше.
Распоряжался всем какой-то старшина, который, когда Сабуров к нему подполз, объяснил
ему суть происходящего:
- Если не взорвут, и так пойдем, товарищ капитан, а то людей жалко пообождем
немного.
Сабуров согласился и несколько минут лежал рядом со старшиной и ждал. Кругом шел
ночной бой, как всякий ночной бой, похожий на уравнение со многими неизвестными.
"Что сейчас делается у Проценко?" - подумал Сабуров. Судя по грохоту взрывов и
частой сетке трассирующих пуль, на участке, где должен был наступать Проценко, тоже шел
бой. Наши снаряды с левого берега все еще проносились над головами, но разрывались они
теперь далеко в немецком тылу. Разрывы гремели беспрестанно через каждые одну-две
секунды, и Сабуров на мгновение представил себе, что творилось бы кругом, если бы такая