Page 40 - Приключения Кроша

себя пыль… Все было готово.
— Так! — распорядился Игорь. — Ты, Вадим, стань на подножку к Крошу. Ты, Шмаков,
ко мне. Будете передавать сигналы. Крош, ты готов?
Я ответил, что готов, и крепко ухватился за руль. На подножке у меня стоял Вадим.
Передняя машина тронулась. Трос натянулся. Моя машина дернулась и тоже пошла
вперед.
Я неплохо вожу машину. Как говорит наш инструктор — «уверенно». Но сейчас у меня
уверенности не было. Оттого, что не сам я ехал, а меня тащили. Волокли на аркане. Я зависел
не от себя, а от Игоря. Конечно, Игорь умеет водить машину. Но буксировать машину — это
совсем другое дело. Нужно думать о том, кого буксируешь. А Игорь ехал сам по себе. Дергал.
Трос то ослабевал, то натягивался. Я боялся наскочить на машину Игоря.
Мы выехали со двора и остановились. Игорь вылез из кабины и подошел ко мне:
— Как?
— Порядок! Только не дергай, пожалуйста! — попросил я.
— Ты сам дергаешься, — ответил Игорь.
Мы снова двинулись вперед. Справа от дороги тянулся лес, слева — овраг, довольно
глубокий. Дорога была в выбоинах. Но ни лес, ни овраг, ни выбоины меня не страшили.
Теперь я чувствовал себя гораздо увереннее.
Игорь тоже чувствовал себя увереннее. Поехал быстрее. Дернул с места. Потом дернул,
когда переключал скорость. Мою машину вдруг потянуло вправо. Я крутанул руль влево.
Игорь опять дернул. Мою машину закинуло налево. Я крутанул руль вправо… Меня стало
кидать то вправо, то влево…
Я крикнул Вадиму: «Останови!» Вадим замахал руками, но Игорь не останавливался.
Меня опять закинуло влево, к оврагу. Я стал изо всех сил выворачивать руль, но руль меня не
слушался. Я нажал на тормоз… Было уже поздно… Моя машина накренилась и начала
сползать в овраг…
Передо мной мелькнуло испуганное лицо Вадима… Он соскочил с подножки и
покатился вниз. Моя машина ползла и наклонялась все больше и больше. Я упал с сиденья на
дверцу…

13

Вылезти с моей стороны было невозможно: кабина лежала на земле. Чем-то у меня были
обожжены руки, я не обратил на это внимания. Единственной моей мыслью было поскорее
выбраться отсюда. Я попробовал открыть правую дверцу, она была надо мной. Дверца не
открывалась, ее перекосило. К счастью, стекол в ней не было. Я осторожно подтянулся и,
упираясь одной ногой в сиденье, другой — в руль, вылез из кабины, спрыгнул на землю,
огляделся вокруг и увидел следующую картину.
Моя машина лежала на боку, в обрыве, привалившись кузовом к дереву. Но удерживало
ее не дерево, а трос, привязанный к машине Ивашкина. Он был натянут как струна, моя
машина висела на нем. От машины по косогору тянулась полоса взрытой земли и сломанного
кустарника — метров двадцать Игорь волочил меня по обрыву.
Машина Игоря стояла на дороге. Игорь, высунувшись из кабины, смотрел на меня. Не
вылезал, боялся снять ногу с тормоза. Он был бледен. На подножке стоял Шмаков Петр, он не
был бледен. Внизу стоял Вадим. Он стоял почти на дне оврага, и я не видел — бледен он или
нет.
Все трое с ужасом смотрели на меня. Однако не двигались с места. Думали, что я убит, и
боялись подойти.
Но я был жив. Даже не ушибся. Только обжег руки. И тут до моего сознания дошло, что
я обжегся кислотой из аккумулятора. Зуев поставил его в кабине временно, чтобы доехать до
Москвы. Но это не страшно. В аккумуляторе не стопроцентная серная кислота, а электролит,
раствор, им не обожжешься. Пощиплет и пройдет.