Page 55 - Приключения Кроша

На улице накрапывал мелкий дождик. Но это хорошо: под дождем лучше освежимся.
Мы спокойно пили газированную воду, освежались под мелким дождиком, дышали вечерним
воздухом и глазели по сторонам. Вернее, глазел я. Шмаков Петр, когда пил воду, упирался
глазами в дно стакана.
Я глазел по сторонам и увидел «Победу». Обычную «Победу». Я обратил на нее
внимание только потому, что она подъехала не к подъезду клуба, а остановилась в темном
переулке, за углом. Из машины вышли два человека и прошли мимо нас в клуб. Двое парней в
пиджаках, рубашках без галстуков и кепках, надвинутых на лоб. На одном были белые
парусиновые туфли.
Но, во что бы они ни были одеты, я сразу понял, кто это такие. Я хорошо знал таких
ребят. Встретишь такого на улице, мелькнет его лицо в подворотне, в магазине, в троллейбусе,
в фойе кино, — сразу отличишь его среди тысячи других людей. Есть в них что-то такое
особенное, я даже не могу объяснить что… Взгляд, что ли… С виду безразличный,
равнодушный, а на самом деле — настороженный, внимательный. Идет такой, не
оглядываясь, как будто спокойно, а сам напряжен, спиной чувствует, не следят ли за ним… У
нас в школе одно время даже учился один такой, в восьмом или девятом классе. Все знали, что
он бандит. Мы были только совсем еще маленькие, с интересом смотрели на него. Потому что,
если всем известный бандит открыто учится в восьмом классе, значит, и взрослые его боятся.
Потом, правда, оказалось, что он вовсе не бандит. Просто он хотел поступить в пожарники и,
лазая по чердакам, заранее тренировался.
Но в том, что из машины вышли именно эти ребята, я не сомневался.
Мы со Шмаковым вернулись в клуб. Перерыв еще не кончился, но публика устремилась
в зал. Некоторые затем, чтобы занять места у стены, другие — чтобы не пропустить ни одного
танца. Есть и такие.
Я тоже было заторопился в зал, чтобы не дать возможности типу в очках танцевать с
Майкой. Но увидел вдруг в конце коридора Лагутина и рядом с ним этих парней. Я подался
немного назад и в сторону. Сделал вид, что хочу переждать толпу, которая протискивалась в
зал.
Лагутин и парни стояли вместе совсем недолго, может быть, одну минуту. О чем они
говорили, я тоже не мог расслышать. Я только видел мрачное лицо Лагутина. Потом оба
парня, как по команде, повернулись и прошли мимо меня к выходу. Я услышал звуки музыки
и вошел в зал. У стены, на том месте, где обычно сидели наши девочки, Майки не было. Я
увидел ее танцующей с очкастиком. Какой, однако, назойливый нахал!
Я обошел зал и стал возле колонны. Недалеко от меня стояла Зина, диспетчер. На ней
была зеленая шерстяная кофточка и туфли на тоненьком, как гвоздик, каблучке. Как держатся
женщины на таких каблучках — непонятно.
Лагутин появился вслед за мной. Как и я, обошел зал и подошел к Зине. Они стояли с
другой стороны колонны, довольно близко, но шум оркестра заглушал их голоса. Лагутин
что-то раздраженно говорил, на чем-то настаивал. А Зина колебалась, не хотела, отказывалась,
лицо ее покрылось красными пятнами.
Музыка смолкла. Я увидел, как нахал в очках проводил Майку на место. Я стал
внимательно следить за оркестром. Как только музыканты подымут инструменты, я тут же
подойду к Майке и первый приглашу ее.
Но, раньше чем я успел это сделать, меня опередили… И кто? Лагутин! Большими
шагами он пересек зал, подошел к Майке, заговорил с ней, тут заиграла музыка, и они пошли
танцевать.
Этого я Майке никогда не прощу! Ведь она отлично знала, что Лагутин — мой первый
враг, он так подло подвел меня с Зуевым.
Простота и естественность хорошие качества, но не до такой же степени! Надо знать
меру! Ведь это предательство по отношению к товарищу! Танцевать с человеком, который его
оклеветал! Разве я пошел бы танцевать с девчонкой, которая оклеветала Майку? Никогда в
жизни!