Page 322 - Два капитана
P. 322

толстая  и  румяная,  подошла  и  сказала,  покраснев,  что
        меня  ждет  Иван  Павлыч.
           Он  сидел  в  учительской,  постаревший,  немного  согнув­
        шийся,  с  седой — уже  седой! — головой.  Вот  на  кого  он
        стал  теперь  похож — на  Марка  Твена!  Конечно,  он  по­
        старел,  но  мне  показалось,  что  он  стал  крепче  с  тех  пор,
        как  мы  виделись  в  последний  раз.  Усы,  хотя  тоже  седо­
        ватые,  стали  еще  пышнее  и  бодро  торчали  вверх,  и  над
        свободным  мягким  воротником  была  видна  здоровая,
        красная  шея.
           —  Иван  Павлыч,  дорогой, поздравляю вас!  — сказал я.
        И мы обнялись  и долго целовали  друг друга.— Поздравляю
        вас,— говорил  я  между  поцелуями,— и  желаю,  чтобы  все
        ваши  ученики  были  так  же  благодарны  вам,  как  я.
           —  Спасибо,  Санечка!
           И  он  еще  раз  крепко  обнял  меня.  Он  был  очень
        взволнован,  и  у  него  немного  дрожали  губы.
           Через  час  он  сидел  на  эстраде,  в  том  самом  зале,  где
        мы  когда-то  судили  Евгения  Онегина,  а  мы  как  почетные
        гости  сидели  в  президиуме  по  правую  и  левую  руку  от
        юбиляра.  Мы — это  Валя,  надевший  для  торжественного
        дня  ярко-зеленый  галстук,  инженер-строитель  Таня  Ве­
        личко,  которая  стала  высокой,  полной  женщиной,  так  что
        даже  трудно  было  поверить,  что  это  та  самая  тоненькая
        принципиальная  Таня,  и  еще  несколько  учеников  Ивана
        Павлыча,  которые  в  наше  время  были  младшими  и  кото­
        рых  мы  по-настоящему  даже  не  считали  за  людей.  Среди
        этого  поколения  было  много  курсантов,  и  я  с  удовольст­
        вием  узнал трех  ребят  из  моего  пионеротряда.
           Потом  пришел  великолепный,  снисходительный,  в  бе­
        лых  гетрах,  в  очень  толстом  вязаном  жилете,  артист
        Московского  драматического  театра  Гришка  Фабер.  Вот
        кто  нисколько  не  переменился!  С  таким  видом,  как  будто
        все,  что  происходит  в  этом  зале,  относится  только  к
        нему,  он  шикарно  расцеловал  юбиляра  в  обе  щеки  и  сел,
        заложив  ногу  на  ногу.  Он  сразу  занял  очень  много  мес-
        ta  в  президиуме,  и  стало  казаться,  что  это  его  юбилей,
        а  вовсе  не  Кораблева.  С  туманным  видом  он  посмотрел
        На  публику,  потом  вынул  гребешок  и  причесался.  Я  на-
       ЙИсал  ему  записку:  «Гришка,  подлец,  здорово!»  Он  про­
        читал  и,  снисходительно  улыбаясь,  помахал  мне  рукой,
        т  Это  был  превосходный  вечер,  и  он  был  так  хорош
       Потому,  что  все,  кто  выступал,  говорили  чистую  правду.

                                 319
   317   318   319   320   321   322   323   324   325   326   327