Page 409 - Два капитана

Он вошел, слабо постучав и не дождавшись ответа.
Я обернулась, кивнула — и мне даже самой стало ве­
село, так я равнодушно, смело кивнула.
— Как дела, Катюша?
— Ничего, спасибо.
Очень странно, но для меня он был теперь просто
каким-то бледным, старым человеком, с короткими рука­
ми, с толстыми пальцами, которыми он неприятно, нервно
шевелил и все закладывал куда-то: за воротничок или в
карманы жилетки, точно прятал. Он стал похож на старого
актера. Когда-то я его знала — сто лет назад. А теперь мне
было все равно, что он так бледен, и что у него такая
жалкая, похудевшая шея, и что у него задрожали руки,
когда он протянул их, чтобы подвинуть кресло.
Первая неловкая минута прошла, он шутливо спросил
что-то насчет моей карты, не спутала ли я Зильмердаг-
скую свиту с Ашинской — еще в университете был со мной
такой случай,— и я снова стала прощаться:
— До свиданья, бабушка.
— Я могу уйти,— негромко сказал Николай Антоныч.
Он сидел в кресле, согнувшись vH внимательно глядя

на меня с простым, добродушным выражением. Таким он
был, когда мы иной раз подолгу разговаривали — после
маминой смерти. Но теперь это было для меня только
далеким воспоминанием.
— Если ты торопишься, мы поговорим в другой раз.
— Бабушка, честное слово, меня ждут,— сказала я
бабушке, которая крепко держала меня за рукав.
— Нет, не ждут. Как это так? Он тебе дядя.
— Полно, Нина Капитоновна,— добродушно сказал
Николай Антоныч,— не все ли равно — дядя я или не
дядя... Очевидно, ты не хочешь выслушать меня, Ка­
тюша?
— Нет.
— Фанатичная,— с ненавистью сказала бабушка.
Я засмеялась.
— Я не могу говорить с тобой ни о том, как мне было
тяжело, когда ты ушла, даже не простившись со мной,—
торопливо, но тем же простым, добродушным голосом
продолжал Николай Антоныч,— ни о том, что вы оба
были введены в заблуждение, поверив несчастному, боль­
ному старику, лишь недавно выпущенному из психиатри­
ческой больницы.
407