Page 666 - Два капитана

Свет погас, и на экране появился высокий человек
в меховой шапке, в меховых сапогах, перетянутых под
коленями ремешками. Он стоял, упрямо склонив голову,
опершись на ружье, и мертвый медведь, сложив лапы,
как котенок, лежал у его ног. Он как будто вошел в этот
зал — сильная, бесстрашная душа, которой было нужно
так мало!
Все встали, когда он появился на экране, и такое
молчание, такая торжественная тишина воцарились в за­
ле, что никто не смел даже вздохнуть, не то что сказать
хоть Слово.
И в этой торжественной тишине я прочитал рапорт и
прощальное письмо капитана:
— «...Горько мне думать о всех делах, которые я мог
бы совершить, если бы мне не то что помогли, а хотя бы
не мешали. Что делать? Одно утешение — что моими
трудами открыты и присоединены к России новые обшир­
ные земли...»
— Но в этом письме,— продолжал я, когда все сели,—
есть (лце одно место, на которое я должен обратить ваше
внимание. Вот оно: «Я знаю кто мог бы помочь вам, но
в эти последние часы моей жизни не хочу называть его.
Не судьба была мне открыто высказать ему все, что за
эти годы накипело на сердце. В нем воплотилась для меня
та сида, которая всегда связывала меня по рукам и но­
гам...» Кто же этот человек, самого имени которого капи­
тан lie хотел называть перед смертью? Это о нем он
писал в другом письме: «Можно смело сказать, что всеми
своими неудачами мы обязаны только ему». О нем он
писал; «Мы шли на риск. Мы знали*, что идем на риск,
но Mb! Не ждали такого удара». О нем он писал: «Глав­
ная Неудача — ошибка, за которую приходится расплачи­
ваться ежедневно, ежеминутно,— та, что снаряжение
экспедиции я поручил Николаю.»
Николаю! Но мало ли Николаев на свете!
Конечно, на свете много Николаев и даже в этой
аудитории их было немало, но только один из них вдруг
выпрямился, оглянулся, когда я громко назвал это имя,
и падка, на которую он опирался, упала и покатилась.
Ему бодали палку.
— Не для того я хочу сегодня полностью назвать это
имя, чтобы решить старый спор между мною и этим
662