Page 42 - Собранние сочинений

Олимпиада Самсоновна . Да что же вам сказать?
Подхалюзин . Да что-нибудь скажите — так, малость самую-с. Мне все равно-с!
Олимпиада Самсоновна . Ком ву зет жоли.
Подхалюзин . А это что такое-с?
Олимпиада Самсоновна . Как вы милы!
Подхалюзин (вскакивает со стула) . Вот она у нас жена-то какая-с! Ай да Алимпияда
Самсоновна! Уважили! Пожалуйте ручку!
Входит Тишка с трубкой.
Тишка . Устинья Наумовна пришла.
Подхалюзин . Зачем ее еще черт принес!
Тишка уходит.

Явление второе

Те же и Устинья Наумовна.
Устинья Наумовна . Как живете-можете, бралиянтовые?
Подхалюзин . Вашими молитвами, Устинья Наумовна, вашими молитвами.
Устинья Наумовна (целуясь) . Что это ты, как будто похорошела, поприпухла?
Олимпиада Самсоновна . Ах, какой ты вздор городишь, Устинья Наумовна! Ну с чего
это ты взяла?
Устинья Наумовна . Что за вздор, золотая; уж к тому дело идет. Рада не рада — нечего
делать!.. Люби кататься, люби и саночки возить!.. Что ж это вы меня позабыли совсем,
бралиянтовые? Али еще осмотреться не успели? Все, чай, друг на друга любуетесь да
миндальничаете.
Подхалюзин . Есть тот грех, Устинья Наумовна, есть тот грех!
Устинья Наумовна . То-то же: какую я тебе сударушку подсдобила!
Подхалюзин . Много довольны, Устинья Наумовна, много довольны.
Устинья Наумовна . Еще б не доволен, золотой! Чего ж тебе! Вы теперь, чай, все об
нарядах хлопочете. Много еще модного-то напроказила?
Олимпиада Самсоновна . Не так чтобы много. Да и то больше оттого, что новые
материи вышли.
Устинья Наумовна . Известное дело, жемчужная, нельзя ж комиссару без штанов: хоть
худенькие, да голубенькие. А каких же больше настряпала — шерстяных али шелковых?
Олимпиада Самсоновна . Разных — и шерстяных и шелковых; да вот недавно креповое
с золотом сшила.
Устинья Наумовна . Сколько ж всего-то-навсего у тебя, изумрудная?
Олимпиада Самсоновна . А вот считай; подвенечное блондовое на атласном чахле да
три бархатных — это будет четыре; два газовых да креповое, шитое золотом, — это семь; три
атласных да три грогроновых — это тринадцать; гроденаплевых да гродафриковых семь —
это двадцать; три марселиновых, два муслинделиновых, два шинероялевых — много ли
это? — три да четыре семь, да двадцать — двадцать семь; крепрашелевых четыре — это
тридцать одно. Ну там еще кисейных, буфмуслиновых да ситцевых штук до двадцати; да там
блуз да капотов — не то девять, не то десять. Да вот недавно из персидской материи сшила.
Устинья Наумовна . Ишь ты, бог с тобой, сколько нагородила. А ты поди-ко выбери
мне какое пошире из гродафриковых.
Олимпиада Самсоновна . Гродафрикового не дам, у самой только три; да оно и не
сойдется на твою талию; пожалуй, коли хочешь, возьми крепрашелевое.
Устинья Наумовна . На какого мне жида трепрашельчатое-то: ну, уж видно нечего с
тобой делать, помирюсь и на атласном, так и быть.
Олимпиада Самсоновна . Ну и атласные тоже — как-то не того, сшиты по-бальному,
открыто очень — понимаешь? А из крепрашелевых сыщем капот, распустим складочки, и
будет в самую припорцию.