Page 106 - Краеведческий бюллетень

много их было, но их рассказы и пересказы с тех рассказов служили основ­
ной информацией. Арестанты узнавали, что «...каторга не вся одинакова:
есть очень страшные места и есть так себе, учреждения вроде богадель­
ни»16. Рассказывали друг другу о тяготах на каком-то из участков пути, о
весенней распутице и зимних вьюгах. Но реально осознать все это можно
было, только испытав это лично, сбив ноги, изнемогая под тяжестью кан­
далов, отупев до полного безразличия к жизни через несколько месяцев
пути. Дорога, на наш взгляд, больше тревожила не как физическое испыта­
ние, а как нечто экстремальное для традиционного мировосприятия. Если
исходить из того, что русская этническая культура по сути «является осед­
лой, домоцентричной культурой», в которой дом традиционно «символи­
зирует жизнь, порядок, рождение», то дорога в контексте оседлой этничес­
кой традиции определяется в оппозиции к дому. «Дорога - это символ смер­
ти, болезни, бесплодия, небытия»17. С детства через обряды, фольклор у чело­
века оформлялось представление, что жизнь - это быть дома, а странствия -
это нестандартный сценарий жизни. Но для наших героев дорога не явля­
лась первой кризисной ситуацией. Само тяжкое наказание и связанные с
ним лишения, на наш взгляд, были более весомы, чем смена привычного
оседлого существования. Но неопределнности, связанные с ближайшими
месяцами пути, все же не тревожить не могли.
Все каторжане в пересыльных тюрьмах проходили процедуру оформ­
ления статейных стисков, им обривали правую сторону головы, заковыва­
ли, они получали арестантскую одежду18. Казенные наборы были одина­
ковые -белье из грубого холста, чирки (вид кожаных туфель), серые хала­
ты с желтыми бубновыми тузами на спине19, шапки без козырьков. Весь
долгий путь осужденные были неразлучны с серыми холщевыми мешка­
16 Ермаков А. Два года на сахалинской каторге. С. 153.
17 Щепанская Т. Б. Культура дороги в русской мифоритуальной традиции XIX
XX вв. М., 2003. С. 25, 40-42.
'* «...одели во все каленное. Стали заковывать. Жутко было. Одна нога на нако­
вальне, на другой я стоял, стиснув зубы, зажмурив глаза и крепко вцепившись в
надзирателя. Но вот эта пытка закончена и очень удачно: молоток палача ударял
только по заклепке. Я, раскорячив ноги, не привыкший к этой сбруе, направляюсь к
парикмахеру —надо сбрить половину головы. Эта пытка закончилась менее удач­
но. порезанный во многих местах, со стекающей по лицу кровью, я был приведен в
общую камеру. Там было человек сорок каторжаи-угоповных, которые встретили
меня довольно радушно, поздравляя с таинством посвящения в бубновые рыца­
ри». Ермаков А. Два года на сахалинской каторге. С. 152.
19 «В предупреждении побегов и для удобнейшего распознания ссыльных, как на
летней, так и на зимней одежде вшивается у следующих в каторжную работу по
два, а у следующих на поселение по одному четырехугольному лоскуту на спине, до
двух вершков во все стороны, отличного цвета от самой одежды». Устав о ссыль­
ных. Cm. 45 // СЗРИ-14.
1 0 4
ми, где держали казенные вещи. Всего арестант мог иметь с собой багажа
не более 30 фунтов веса20. Каждому полагались на псшс-этапный путь
также ремни для кандалов, подкандальники. Нелепым было то, что по­
зднее, на время морского пути до Сахалина, арестантам выдавали точно
такой же набор вещей, это были отголоски пеше-этапного пути. На паро­
ходе многие из вещей оказывались бесполезными, но под угрозой строго­
го наказания осужденные обязаны были беречь казенное имущество. Все
это по счету надо было сдать по прибытии на Сахалин, циркуляры действо­
вали десятилетиями в неизменном виде.
Зимой мужчины арестанты получали следующий вещевой набор:
«шапка сермяжного сукна с подкладкою холстинною, с отворотом на шею
без подкладки и с ушами для завязки под бороду - одна на 6 месяцев; рука­
вицы кожаные, вареги шерстяные, рубаха (2 штуки), порты (2 штуки) - все
на 6 месяцев. Брюки широкие (шаровары) фабричного сукна с ремнем и
пряжкою, баранья шуба, армяк фабричного сукна сверх шубы - на один год.
Пара котов или сапогов - на полтора месяца. Онучи суконные сермяжные -
2 пары на 6 месяцев. Мешок холстяной». В летнем наборе были шапки,
рубахи, армяки, порты, коты, портянки. В женском зимнем наборе были:
«каптур с ушами для подвязки под бородою, суконный, сермяжный, с
холстинною подкладкою. Рукавицы и вареги, рубах 2 - все на 6 месяцев.
Юбка - на год. Портов 2 - на 6 месяцев. Шуба баранья, армяк суконный -
на год. Коты или сапоги - на полтора месяца. Онучи суконные - 2 пары -
на 6 месяцев. Мешок». Летом выдавали платки, рубахи, армяки, юбки,
коты на ноги21. У английского путешественника Ч. Хоуза есть описание
внешнего вида осужденных в самом конце их пути. В Николаевск-на-Аму­
ре прибыла на барже партия каторжан, в конце тысячеверстного, много­
.
месячного пути - все те же мешки, те же халаты22 *
70 В воспоминаниях одного из политкаторжан приводится разъяснение чинов­
ника по этому поводу: «В этом мешке, что вам дали, только часть ваших вещей.
Всех вещей мы не сможем вам дать: по нашим правилам, вы можете взять с
собой только 30 фунтов багажа. Остальные же вещи вам будут досланы на
место». Бух Н. На каторжном положении // Каторга и ссылка. Кн. 11-12 (84-85).
М., 1931. С. 209.
21 Инструкция о порядке приема, отправления и препровождения ссыльных по
Западной Сибири. Омск, 1877. С. 53.
22 «Все каторжники были одеты в грубые хлопчатобумажные рубахи и брюки,
на ногах - башмаки, из которых виднелись носки, а у некоторых —обмотки...
Почти у всех поверх одежды надеты халаты - нечто похожее на длинное пальто
из грубой толстой шерстяной ткани. ...У некоторых из осужденных на спине
халата - нашивки разного цвета. По ним можно определить, кто в какой тюрьме
находился до отправки; например, желтый цвет означает московские тюрьмы.
На головах - коричневые шапочки также из грубой материи... За плечами у каж­
дого - мешок с нехитрым скарбом, у кого больше, у кого - меньше». Хоуз, Ч. На
восточной окраине. Южно-Сахалинск, 2003. С. 78-79.
1 0 5