Page 14 - Исторические реалии сахалинской жизни в творчестве О. Кузнецова : дайджест

– Как случилось?
– На пулеметы шли, – по-прежнему сердито прого-
ворил Плетнев. – Японцы всю четвертую роту видели на
склоне и расстреливали, не торопясь. И Василий Василье-
вич пополз. Пулеметные очереди хлестнули по нему. Три-
жды убитым считали его, а он, весь в крошках земли, опять
тянулся к доту. Японцы били по Василию Васильевичу еще
яростней. Наконец, действительно его задели пули. И он
затих. Японцы перенесли огонь на тех, кто пытался обойти
их. Там тоже были потери, и, может, никому уж не под-
няться бы, если б снова не встал Василий Васильевич…
– Василий Васильевич встал и пошел на них с гра-
натой. Они прошили его пулями, а он продолжал идти.
Японцы на какое-то время онемели. Он что в броне? И
опять жиганули – почти в упор. В тот же миг в руке Васи-
лия Васильевича разорвалась граната…
«Как же все подло устроено! – закричал про себя
Ромашов. – Василий Васильевич в земле, а Ефграфов жи-
вет.
И наверняка еще свои победы отпразднует. Грязные, гнус-
ные победы…»
Свои и чужие / О. Кузнецов // И жили люди на краю :
исторический роман : в двух книгах / О. Кузнецов. – Южно-
Сахалинск, 2003. – Книга 1. – С. 206–207, 209-210.

«…комендант города Маоки ведет себя безобразно»

… Сотрудник госбезопасности закурил от зажигал-
ки, дыхнул в сторону дымком.
– Я должен вам сказать, что комендант города Ма-
оки ведет себя безобразно. Мэра он превратил в своего
крепостного, требует от него курочек, яиц, масла, сакэ. То-
му приходится снабжать русского начальника продуктами

13